Как я пытался стать членом избирательной комиссии

Житель Воложинского района попытался стать членом местной избирательной комиссии. Вы не поверите, что было дальше.

***

Президентские выборы стремительно приближаются. Я решил не стоять в стороне и попробовать стать членом избирательной комиссии. Тем более вокруг только и разговоров что о честных выборах. Даже местная районка «Працоўная слава» написала объявление, где предлагала неравнодушным гражданам выдвинуть своих представителей в комиссию.

Поразмыслив, я пришёл к выводу, что к работе в комиссии по подсчету голосов у меня есть все данные. По специальности я инженер, закончил магистратуру Варшавского университета. По математике, математической статистике и всем сопутствующим предметам у меня всегда были отличные оценки. Что говорить, как-то довелось вычитывать и пересчитывать всю документацию по строительству гигантского свинокомплекса возле Молодечно, в результате проверки строительство комплекса было остановлено.

Живу я в крошечной деревне в Воложинском районе. И местные, большинство из которых составляют люди, переехавшие из города в деревню, прекрасно меня знают и, при случае, могут поручиться.

Я написал сообщение в местный чат, и уже через 10 минут послышался первый звонок.

— Это по поводу выдвижения в избирательную комиссию. Я всеми конечностями за. Могу хоть сейчас приехать, — сообщил Алексей из соседней деревни.

Ещё через 15 минут во дворе стояла зелёная «Нива», и гражданин Алексей первым внес свои данные в свежераспечатанное заявление. Люди продолжали откликаться, и мне только оставалось ездить и собирать подписи. Чтобы объездить всех желающих, у меня ушло два дня, и теперь в заявлении красовались 10 автографов. Были ещё желающие, но для чистоты эксперимента я решил ограничиться достаточным по закону количеством подписей.

Приехал в райисполком. На входе сидит длинноволосая красавица-милиционер. Она улыбается мне и зовёт по телефону специального человека по приёму заявлений. В сам райисполком зайти нельзя, вход защищён пропускной системой – турникетом и воротами с металлоискателем.

Пока жду приёма заявления, к милиционеру подходят возвращающиеся с обеда чиновники и обсуждают горячие темы:

— Тут предлагают хорошие домашние огурцы по два рубля за килограмм.
— Возьмите и мне, — просит милиционер.
— И мне, — про себя думаю я, но вслух сказать не решаюсь.

Вскоре ко мне выходит женщина. Она заметно нервничает. Я не до конца заполнил шапку своего заявления, потому что не знал номера своего участка. А чтобы не ошибиться, решил заполнить заявление уже в исполкоме. Но на все мои вопросы был один ответ:

— Я уполномочена только принять заявление. Всё остальное ищите на сайте.

На канцелярите в Воложине со мной ещё ни разу не разговаривали. Люди тут простые, добрые и обычно объясняют всё доступными словами. Женщина ушла, а я остался искать на сайте родного исполкома нужный пдф-документ. Заполнив до конца заявление, я ещё раз через милиционера вызвал уполномоченного сотрудника и зарегистрировался в журнале под номером 355. Всего в нашем районе 26 участков, а это значит, что на каждый участок приходится в среднем 12-13 человек. Из этого следует, что большого конкурса нет и есть все шансы попасть в комиссию. Ведь если нет конкурса, в состав должны включить всех, кто подал заявление, но не более 19 членов.

Заседание райисполкома по вопросу образования участковых комиссий назначили на 7:30 утра 23 июня. Но чтобы в нём участвовать, «для организации пропускного режима» нужно сообщить о себе за день до визита и успеть зарегистрироваться не позже 7:15.

Что ж, кто рано встаёт, тому райисполком подаёт, подумал про себя я и скрупулезно выполнил все указания властей.

В 7:05 я уже стоял в исполкоме возле рамки металлоискателя. На входе я встретил журналистов tut.by, которых почему-то не хотели пускать внутрь, но после недолгих препирательств всё же разрешили им зайти.

Заседание началось. На участие в комиссиях зарегистрировали 351 кандидата, из них никогда раньше не участвовавших в работе комиссии 18 человек.

В зале совсем мало людей: рядом со мной сидит Ольга Береснева — претендент в члены участковой комиссии из Раковского сельсовета, Эдуард Баланчук из Беларусского Хельсинского комитета и несколько представителей общественных объединений, от которых выдвигались кандидаты.

Зампредседателя райисполкома просит выйти из зала поговорить журналистку tut.by Адарию Гуштын, та отказывается:

— Я работаю публично.
— А мы нет, — парирует зампредседателя, но ничего не может сделать и выходит из зала сам. Через короткое время он возвращается и сообщает журналистке, что принято решение разрешить tut.by работать на заседании.
— Только пересядьте подальше, — просит напоследок чиновник.
— Зачем? Мне нужно всё хорошо видеть и слышать.
— Вы мешаете.
— Кому? — спрашивает настойчивая журналистка, осматривая почти пустой зал и остаётся на своём месте.

Светлана Рыскина за трибуной разъясняет, что в комиссию может войти от 5 до 19 членов, но предлагает остановиться на 15, именно такому количеству исполком готов оплачивать работу.

Начинается этап голосования. Один человек вносит предложение, а райисполком в лице десяти участников голосует. Комиссии, где нет конкурса, принимают целиком одним голосованием. Там, где есть конкурс, голосуют по каждой кандидатуре. Всё проходит довольно быстро: фамилия человека, кем выдвинут, голосование. Никаких характеристик или ещё каких-нибудь сведений о кандидатах нет. Возможно, исполком знает лично все три с половиной сотни претендентов, иначе как объяснить бодрое и слаженное голосование по кандидатам?

Мой участок идет под номером 10, поэтому у меня хватает времени, чтобы заслушаться необычными для нашего времени отчествами местных: Зигмунтовна, Тадеушевна, Францевна, Болеславовна, Казимировна. К слову, большинство претенденток – женщины.

По каждой комиссии предварительно вносится предложение по количеству членов. И только потом идёт голосование. Удивительным образом, число одобренных кандидатур всегда совпадает с внесенным ранее общим количеством участников. Т.е. если принято решение создать комиссию из 15 человек, и подано 20 заявлений, то после голосования остаются как раз те самые 15 человек. Так же, иногда до, иногда после голосования спрашивают, хочет ли кто-то озвучить характеристику своего кандидата. Из зала встают представители «Белой Руси», «Белорусского союза женщин» и других организаций, чтобы описать своего кандидата.

— Родился и живёт в Воложинском районе, характеризуется как добросовестный работник, социально активный и ответственный член общества, пользуется авторитетом среди коллег.

Вот очередь доходит и до моего участка. Всего 15 заявлений, и у меня есть все шансы стать членом комиссии. Но тут я слышу, что на наш участок решено включить только 11 человек.

Вот и моя фамилия.

— Кто за?
Ноль голосов.
— Кто против?
10 рук.
— Единогласно.

Поднимаю руку и спрашиваю, почему в начале заседания озвучивали возможное число участников комиссии в 15 человек, а сейчас набирают только 11?

— Такое решение райисполкома. — следует ответ.
— Но ведь должна быть причина? — не унимаюсь я.
— Решение принимается согласно сложившейся ситуации. В Городьковском сельсовете проживает около 1200 избирателей, достаточно и 11 членов комиссии.
— А как же те граждане, которые выдвинули меня в состав комиссии?

В ответ чиновники только пожимают плечами.

Не входит в избирательную комиссию и Ольга Береснева, которая сидит рядом. В начале обсуждения ей даже сделали замечание, что она не зарегистрирована и не работает в Воложинском районе, а только проживает там с мужем. Хотя по закону никаких ограничений, связанных с местом проживания членов комиссии нет. Возмущенная Ольга встаёт с места.

— Да тут, наверное, половина меня знает. Я живу в Бузунах, и мы с мужем ведем насыщенную социальную жизнь, нас там практически все знают. И если нужно, могу принести не 10 подписей, а гораздо больше.

На голосование эта речь не сильно влияет. Кандидатуру Ольги также отклоняют.
Заседание заканчивается. Все встают со своих мест и неспешно выходят на улицу.

Готов ли я был к такому результату? Безусловно. Но всё равно считаю этот опыт полезным и ценным. Я попытался и сделал всё, что от меня зависело, чтобы эти выборы были честными. Теперь остаётся только надеяться, что те люди, которые прошли в комиссии, действительно порядочные и честно подсчитают голоса избирателей.