Зеркала и осколки: как меняется беларусское политическое сообщество после 2020 года

Анализ статей, опубликованных в рамках проекта «Пятая республика».

1. Лашдэн, Т. Разбітае люстэрка: Беларуская палітычная ідэнтычнасць ва ўмовах працяглага крызісу. (2024). Пятая Республика.
2. Паршанкоў, А. (2024). Беларуская палітычная супольнасць у пошуках легітымнасці. Пятая Республика.
3. Усаў, П. (2024). Праблема легітымнасьці ва ўмовах палітычнага крызісу: выклікі для беларускай апазіцыі. Пятая Республика.
4. Соколова, М., Шпарага, О. (2024). Взаимодействие и автономия: динамика белорусского сопротивления и солидарности. Пятая Республика.
5. Нестерович, К. (2024). Насколько повестка Светланы Тихановской совпадает с тем, что волнует беларусов? Пятая Республика.
6. Кузнецова, Е. (2025). Лики Беларуси: кто представляет страну? Пятая Республика.
7. Шпарага, О. (2025). Заботливая демократия как альтернатива героизации и патернализму. Пятая Республика.

Введение

Август 2020 года стал поворотным моментом в новейшей истории Беларуси. После многотысячных протестов и их подавления десятки тысяч беларусов были вынуждены покинуть родину, многие оказались в тюрьмах. Беларусское общество, напоминающее теперь «разбитое зеркало», продолжает существовать в новой реальности. Одна его часть – внутри страны, под постоянным давлением репрессивного аппарата. Другая – в эмиграции, где формируются альтернативные политические институты и центры влияния.

Проект «После 2020: от политического поля к политическому сообществу» объединил исследователей, которые попытались ответить на вопрос о том, могут ли осколки этого «разбитого зеркала» когда-нибудь соединиться. На основе анализа публикаций мы попытались выявить ключевые нарративы о беларусском политическом сообществе. Для этого были проанализированы повторяющиеся темы, концепции и ключевые метафоры, а затем выделены четыре основных нарратива: о репрессиях и их влиянии на политическое сообщество; о кризисе легитимности и политической фрагментации; о роли диаспоры и политических изгнанников; и о «заботливой демократии».

Анализ нарративов и их мобилизационного потенциала

Как и любое другое, политическое сообщество конструируется через истории. Эти истории не только описывают реальность, но и формируют ее: создают рамки восприятия и определяют горизонт возможных действий. Как отмечалось во введении, в текстах авторов проекта были выявлены четыре доминирующих нарратива, каждый из которых предлагает определенную интерпретацию политической реальности. Важно отметить, что они не взаимоисключающи и представляют различные аспекты сложной политической реальности.

Репрессии как катализатор политического действия

Нарратив о репрессиях представляет сегодняшнюю Беларусь как пространство систематического государственного насилия. Его центральная предпосылка — репрессии стали тотальными, они «закранаюць не толькі самі працэсы палітычнага ўдзелу… але і нават самыя базавыя формы грамадзянскай і грамадскай актыўнасці» (Т. Лашдэн). Этот нарратив переопределяет само понимание политического, размывая границы между политической активностью и повседневной жизнью. Этот нарратив устанавливает прямую связь между интенсивностью репрессий и отсутствием легитимности режима. Как отмечает Павел Усаў, «сталыя рэпрэсіі есьць сьведчаньнем слабай падтрымкі рэжыму (яго нелегітымнасьці) з боку большасьці насельніцтва». Таким образом, репрессии парадоксальным образом подтверждают моральную и политическую правоту сопротивления.

Мобилизационный потенциал этого нарратива особенно высок благодаря его эмоциональной силе. Он создает основу для переживания коллективной травмы, которая, будучи должным образом артикулированной, становится мощным политическим ресурсом. Успех марафона поддержки политзаключенных «Нам не всё равно», собравшего более 575 тысяч евро за один день, демонстрирует способность этого нарратива превращать эмоциональный отклик в конкретное действие.

Но есть и серьезные ограничения. Фокус на насилии и страдании может вызывать чувство беспомощности, отчаяния и деморализации. Кроме того, понимание репрессий как тотальных подрывает веру в эффективность любых форм сопротивления. В долгосрочной перспективе нарратив о репрессиях нуждается в дополнении позитивной программой изменений, иначе он рискует закрепить образ жертвы как доминирующий модус политической субъектности.

Кризис легитимности как политическая возможность

Этот нарратив фокусируется на разломе в основаниях политического порядка в Беларуси. События 2020 года трактуются в нем как «биффуркация» (В. Гарбацкий) или «дефрагментация» (Т. Лашдэн) политического сообщества, приведшая к возникновению параллельных центров политической идентификации. Центральный вопрос, который поднимает этот нарратив — кто легитимно представляет беларусское общество? Екатерина Кузнецова предлагает метафору «ликов Беларуси», подчеркивая, что вопрос представительства не сводится «только к личине действующей власти или лицам продемократических сил, но также включает спектр ликов гражданских организаций». Эта множественность репрезентаций создает как вызовы, так и возможности для политической мобилизации.

Мобилизационный потенциал нарратива о кризисе легитимности связан с его способностью стимулировать институциональные инновации и демократические эксперименты. Аляксандр Паршанкоў отмечает, что «змаганне за легітымнасць, увага да легітымнасьці з’яўляецца характэрнай прыкметай беларускай палітычнай супольнасьці». Это стремление к легитимации проявляется в таких инициативах, как выборы в Координационный совет или создание системы народных посольств.

Вместе с тем, акцент на фрагментации и проблемах легитимности может иметь и демотивирующий эффект, создавая ощущение бесперспективности борьбы. Пессимистические прогнозы, подобные оценке Усава о том, что «легітымнасьць Ціханоўскай у межах 2025 году будзе цалкам вычарпана», могут подрывать доверие к оппозиционным структурам. Кроме того, дискуссии о легитимности часто уводят в сторону процедурных вопросов, отвлекая от сущностных проблем, волнующих граждан.

Диаспора и изгнанники как новые политические субъекты

Третий нарратив описывает трансформацию беларусского политического пространства в результате массовой вынужденной эмиграции после 2020 года. Диаспора и политические изгнанники переосмысливаются не как пассивные жертвы репрессий, а как активные политические субъекты, создающие новые формы представительства и солидарности. Так, Екатерина Кузнецова описывает ситуацию, когда организации, физически находящиеся за границей, продолжают работать на аудиторию внутри страны. Эта модель политической активности бросает вызов традиционным представлениям о территориальной привязке политического сообщества.

Мобилизационный потенциал этого нарратива связан с его способностью открывать новые каналы политического участия для беларусов за рубежом. Марина Соколова подчеркивает, что между «изгнанниками и теми, кто остается в стране, не существует реального разрыва», а связи поддерживаются через «использование разнообразных цифровых инструментов». Диаспора также может привлекать ресурсы международного сообщества, что особенно важно в условиях ограниченных возможностей внутри страны.

Однако это не устраняет риск углубления разрыва между эмигрантскими структурами и обществом внутри Беларуси. Усов указывает на серьезную проблему: «Апазіцыя не мае рэсурсаў і магчымасьцяў матэрыяльна падтрымліваць… людзей, якія сутыкнуліся з цяжкасьцямі жыцьця ў эміграцыі». Территориальное разделение может перерасти в экзистенциальное, когда различный опыт формирует принципиально разные политические перспективы.

«Заботливая демократия» как альтернативная политическая модель

Четвертый нарратив, наиболее полно артикулированный Ольгой Шпарагой, предлагает принципиально иной подход к пониманию политического. В центре — практики взаимной поддержки и солидарности, которые рассматриваются как сущностное ядро политического процесса. «Заботливая демократия» противопоставляется как государственному патернализму, так и героическому нарративу сопротивления. Шпарага критикует героизацию, которая «делает невидимыми разнообразные коллективные усилия и стресс, выгорание и тревоги, а также… оправдывает иерархическое принятие решений». Вместо этого она предлагает модель, основанную на перераспределении ответственности за заботу и признании взаимной уязвимости.

Мобилизационный потенциал этого нарратива связан с его инклюзивностью и конкретностью. Он переносит фокус с абстрактных политических принципов на повседневные практики солидарности, что делает политическое участие более доступным и понятным. «Заботливая демократия» не требует готовности к героическому самопожертвованию, а основывается на практиках, которые уже существуют в сообществе.

И все же абстрактность и новизна этой концепции могут затруднять ее широкое распространение. В условиях репрессивного режима даже практики взаимной заботы криминализируютяся, что ограничивает их эффективность как политического инструмента. Кроме того, этот нарратив может восприниматься как слишком «мягкий» в контексте жесткого политического противостояния.

Несколько слов об интеграция нарративов

Нарративы авторов проекта «Пятая республика» открывают перспективы для их интеграции. Но эта интеграция представляется не как создание единого метанарратива, который неизбежно вытеснит значимые аспекты политической реальности, а как формирование динамической системы, где каждый нарратив выполняет специфические функции в зависимости от контекста, целевой аудитории и временной перспективы.

В частности, нарратив о репрессиях обладает наибольшей эмоциональной силой для первичной мобилизации и солидаризации, но его долгосрочная эффективность зависит от трансформации негативной мотивации (против репрессий) в позитивную программу политических изменений. Этот нарратив может служить «входной точкой» для политической мобилизации, катализатором осознания необходимости перемен.

Нарратив «заботливой демократии» предлагает концептуальную рамку для преобразования эмоционального отклика на репрессии в устойчивые практики низовой демократии и взаимной поддержки. Его интеграция с нарративом о репрессиях позволяет преодолеть ловушку виктимизации, предлагая инструменты для восстановления коллективной субъектности через практики заботы, которые одновременно являются и способом выживания в условиях репрессий, и прототипом будущих демократических отношений.

Нарратив о роли диаспоры может быть трансформирован из географического в функциональный: перемещение акцента с физического расположения акторов на их роль в трансграничной циркуляции ресурсов, идей и поддержки. Критически важно переосмыслить роль диаспоры не как внешнего наблюдателя или спасителя, а как органичной части единого трансграничного политического сообщества, функционирующего в различных контекстуальных условиях, но связанного общими ценностями и целями.

Нарратив о кризисе легитимности может быть дополнение новой концепцией легитимности, основанной не столько на формальных процедурах, сколько на эффективном представительстве интересов и ценностей различных групп общества. Легитимность в этом контексте становится не статичным атрибутом, полученным через электоральные процедуры, а динамическим процессом постоянного подтверждения через реальные действия и их соответствие ожиданиям и потребностям политического сообщества. Важно также учитывать цикличность политической мобилизации, чередование периодов интенсивного коллективного действия и относительного затишья.

Преодоление дихотомии героизма и повседневности требует пересмотра самого понимания политического действия. Как отмечает Ольга Шпарага, героизация «делает невидимыми разнообразные коллективные усилия и стресс, выгорание и тревоги», что ведет к исключению значительной части сообщества из политического процесса. Интеграция нарративов о репрессиях и заботливой демократии позволяет создать более инклюзивную модель политического участия, признающую ценность как героических актов противостояния, так и повседневных практик взаимной поддержки.

Трансформация экономической повестки из конкурирующей в комплементарную по отношению к политической предполагает разработку экономического измерения «демократического проекта». Константин Нестерович отмечает, что основным разрывом между повесткой оппозиции и запросами общества является недостаточное внимание к экономическим проблемам. Интеграция экономического дискурса должна идти не через простое добавление экономических требований к политическим, а через переосмысление экономики как сферы, неразрывно связанной с демократическими ценностями и практиками.

Преодоление «временного разрыва» возможно через создание нарратива, связывающего прошлое, настоящее и будущее в единую смысловую структуру. Текущий политический кризис часто воспринимается как разрыв с прошлым, а будущее остается неопределенным. Интегрированный нарратив должен помочь осмыслить нынешний опыт как часть более широкого исторического процесса демократизации, имеющего корни в предыдущих периодах беларусской истории и направленного на создание конкретного образа будущего.

Развитие солидарности, преодолевающей границы между различными социальными, профессиональными и возрастными группами может выполнять роль элемента, связующего все аспекты интегрированного нарратива. Успешные примеры мобилизации, такие как марафон поддержки политзаключенных, показывают, что наибольший эффект достигается, когда удается создать инклюзивные площадки участия, объединяющие людей с различным опытом и ресурсами вокруг конкретных целей.

Подобный предложенному синтез различных дискурсивных подходов может стать важным ресурсом в долгосрочной стратегии демократизации и важным шагом к преодолению фрагментации беларусского политического сообщества.

Заключение

Анализ статей, опубликованных в рамках проекта «Пятая республика», позволяет сформулировать несколько выводов о состоянии беларусского политического сообщества.

Во-первых, фрагментация политического сообщества проявляется сегодня во множестве измерений. Наиболее очевидное из которых – территориальное разделение на тех, кто остался в стране, и вынужденных эмигрантов. Однако не менее значимы идеологические, коммуникационные и организационные разломы. Беларусское сообщество существует сегодня в режиме дисперсии – как система разрозненных, но взаимодействующих элементов, между которыми сохраняются значимые связи, несмотря на попытки режима эти связи разорвать.

Во-вторых, кризис легитимности затрагивает весь политический спектр. Если нелегитимность режима для значительной части общества очевидна после 2020 года, то оппозиционные структуры также сталкиваются с серьезными вызовами в этой области. Особенно остро вопрос встает в контексте 2025 года, когда формально истекает мандат, полученный Светланой Тихановской на выборах 2020 года. Проблема легитимности постоянно воспроизводится в дискуссиях о будущем беларусской демократии.

В-третьих, системные репрессии радикально трансформировали саму природу политического участия в Беларуси. Они не только разрушили традиционные формы гражданской активности, но и спровоцировали появление новых, более адаптивных практик солидарности. Парадоксальным образом, репрессивное давление стимулирует инновации в сфере общественной самоорганизации – от цифровых платформ взаимопомощи до неформальных сетей поддержки политзаключенных.

В-четвертых, беларусская диаспора и политические изгнанники кристаллизуются как самостоятельные политические акторы. Возникает феномен «гражданского общества на удаленке», когда организации, физически находящиеся за пределами страны, продолжают работать для целевых групп внутри Беларуси. При этом сохраняется риск углубления разрыва между повесткой эмигрантских структур и реальными проблемами, волнующими людей внутри страны.

В-пятых, различные нарративы демонстрируют неодинаковый мобилизационный потенциал. Наиболее эффективным для первичной мобилизации оказывается нарратив о репрессиях – он эмоционально резонирует с коллективным опытом и создает основу для спонтанной солидарности. Однако его долгосрочная эффективность ограничена риском виктимизации и выгорания. Для устойчивой мобилизации требуется интеграция с другими нарративами, предлагающими позитивную программу изменений.

Несмотря на фрагментацию и продолжающиеся репрессии, беларусское политическое сообщество демонстрирует удивительную жизнестойкость. Метафора «разбитого зеркала», предложенная Тони Лашдэном, точно отражает текущее состояние – каждый осколок продолжает выполнять функцию отражения реальности, хотя и в ограниченном, фрагментированном виде.

Задача интеграции различных нарративов заключается не в создании иллюзии целостности там, где её нет, а в выстраивании мозаики взаимодополняющих подходов. Такая мозаика должна отражать всё многообразие беларусского политического сообщества – от практиков «заботливой демократии» до защитников традиционной модели легитимности. В конечном счете, наиболее перспективной представляется модель политического сообщества, которая признает ценность различных голосов и опытов, не стремится к унификации, но создает пространство для диалога и совместного действия. Как отмечается в статье «Взаимодействие и автономия: динамика белорусского сопротивления и солидарность», беларусское политическое сообщество функционирует сегодня как «динамичная и перформативная структура», где влияние формируется через взаимодействие различных участников. Именно такая модель, основанная на признании множественности, но объединенная общей приверженностью демократическим ценностям, может стать основой для преодоления текущего кризиса.

***

Проект «Пятая республика» — лишь первый шаг в более масштабной работе по выявлению эффективных дискурсивных стратегий консолидации. Дальнейшие исследования требуют расширения эмпирической базы, включения программных документов ключевых оппозиционных структур, сравнительного анализа нарративов различных поколений беларусской оппозиции, а также изучения реального восприятия этих нарративов целевыми аудиториями через фокус-группы и опросы.

Праект «Пасля 2020: ад палітычнага поля да палітычнай супольнасці» з’яўляецца працягам праекта «Пятая рэспубліка» і накіраваны на садзейнічанне інфармаванаму і структураванаму дыялогу аб бягучых палітычных выкліках і аб будучыні Беларусі. Гэтае абмеркаванне асабліва актуальнае для беларускай дыяспары, якая сёння становіцца галоўнай пляцоўкай палітычных дыскусій аб фармаванні новай палітычнай рэальнасці.

***

Мнения и оценки авторов могут не совпадать с мнением редакции Reform.news