Заботливая демократия как альтернатива героизации и патернализму

21 декабря 2024 года, в Международный день солидарности, беларусский правозащитник Павел Сапелка отметил, что именно солидарность может противостоять сегодня сговору тоталитарных режимов. В ситуации непрекращающихся вот уже пятый год масштабных репрессий в Беларуси солидарность, по мнению правозащитника, должна находить выражение в том, чтобы «не оставлять знакомых наедине с их бедами после ареста, помогать их семьям, подвозить им продукты, сидеть с детьми, наконец, просто информировать правозащитников о факте репрессий»¹.

Словами лидерки беларусской оппозиции Светланы Тихановской, солидарность – это «суперсила в борьбе за свою страну и будущее»², которая поддерживается тем, что беларуски и беларусы продолжают заботиться друг о друге и друг друга поддерживать³.

Это определение солидарности, неразрывно связанное с взаимной поддержкой и заботой, перекликается, с одной стороны, с многочисленными оценками значения этой практики для беларусского общества, начиная с протестов 2020 года. А с другой, с размышлениями об этике и демократии заботы авторок теорий заботливой демократии. Эти размышления связывают приверженность формальным демократическим принципам и ценностям с вниманием к потребностям очень разных людей, что задает важную перспективу не только для размышлений о демократическом будущем для Беларуси в целом, но и для поиска аргументов во вполне конкретных дискуссиях, например, о стратегиях освобождения политзаключенных и места в них нарратива героизации.

Что такое заботливая демократия?

Понятие заботливой демократии (caring democracy) было введено американской исследовательницей Джоан Тронто в 2013 году, когда вышла ее книга с одноименным названием. Необходимость в такой версии демократии Тронто связывала с дефицитом политического участия или инклюзии, от которого страдает современная либеральная демократия, что является одной из причин ее захвата ультраправыми. Ядром либеральной демократии, в интерпретации Тронто, является формальный характер фундаментальных прав и закона, перед которым должны быть равны все граждане. Именно этот формальный характер одновременно придает демократиям прочность и хрупкость.

Другими словами, по мнению Тронто, современной либеральной демократии не хватает ежедневной заботы граждан друг о друге и о самих демократических институтах. При этом забота в демократическом обществе должна пониматься двояко: как выражение поддержки, когда правительство в кооперации с гражданским обществом и бизнесом оказывает помощь тем, кто в ней нуждается; и как бремя поддержания и сохранения политических институтов и самого демократического сообщества, которое граждане возлагают на себя⁴.

Это также означает, и это знакомо нам, беларускам и беларусам, в особенности после 2020 года, что стремление к свободе и борьба за уважение наших прав неразрывно связаны с усилиями, которые мы прилагаем в этой борьбе. Созидательная часть этих усилий и может быть названа заботой, а также заботливой солидарностью. Сегодня в беларусском контексте она включает не только внимание к нуждам политзаключенных и всех пострадавших от режима, но и совместный поиск разного рода – юридических, финансовых, медицинских и других — ресурсов для обеспечения этого внимания и поддерживающих его практик.

Но это не все. Заботливая солидарность предполагает создание разного рода социально-политических и культурных инфраструктур: так, запущенные в 2020 году в беларусской диаспоре разных стран альтернативные посольства и общественные объединения заняты оказанием помощи с документами, а разного рода фонды, как-то «Байсол», или сообщества Dissidentby, Politzek.me и «Палітвязынка⁵, систематически поддерживают политзаключенных и их семьи. Важной составляющей этой работы является вовлечение разных и все новых участниц и участников, что и делает ее инфраструктурной.

Такие инфраструктуры, пусть и скромные и в каждом случае имеющие разные финансовые и другие возможности, есть сегодня у беларусских писателей, художниц:ков, журналисток:в, квир/фем сообщества, спортсменок:в, студенток:в и преподавательниц:ей. В их числе есть и сообщество медиков, объединенное в том числе телеграм-каналом «Белые халаты» (@belhalat_by) на более чем 7 тыс подписчиц:ков. Это сообщество напоминает о преследованиях врачей и медработниц:кок в Беларуси, выражает солидарность и ищет возможности поддержки политзаключенных медработниц:ков, а также пристально следит за тем, что происходит в беларусском медицинском секторе и думает о путях его трансформации в будущем.

Границы героизма

О значении заботы и поддерживающих ее инфраструктур, в том числе государственных, врачи и медработницы:ки заговорили во всеуслышание в ситуации COVID-19. Оказавшись в эпицентре эпидемии и, одновременно, перед лицом смерти, они просили не называть их (супер)героями, как делали это средства массовой информации.

Австрийская исследовательница Эльке Красны так объясняла эту просьбу: «Супергерои, как известно, никогда не работают за деньги. Они всегда могут предложить свои суперспособности бесплатно и всегда готовы спасти мир. Восхваление образа героя делает невидимыми и замалчивает изнурение, травмы, стресс, страхи, боль и тревоги, от которых страдают настоящие медсестры».⁶ Словами медсестры из Великобритании, герой — это «опасный» термин, потому что он «подразумевает непобедимость», которая, добавляют медработницы:ки из Австралии, оборачивается некрополитической нормализацией смерти.⁷

Беларусские врачи добавляют в этом контексте, что героизм плох в любой профессии: «Когда все хорошо работают, героизм не нужен».⁸ Героизм является синонимом ЧП, на нем не должна и не может держаться социальная система. В ситуации Беларуси к тому же, как полагают врачи, следует говорить об иллюзии социального государства, которая поддерживается за счет бесправия врачей, когда государство перекладывает на них ответственность за все, в том числе за свои собственные систематически ошибочно принимаемые решения. Это в значительной степени касается приоритета отчетности и показухи перед специализированным оказанием помощи, нехватка которой в значительной степени также связана с неравным доступом к медицине в Минске и других, в особенности малых беларусских городах.

Забота как практика и ценность

В отличие от патерналистской заботы, которую беларусский режим навязывает своим гражданам без их права влиять на принятие решений и политику в стране в целом, забота как демократическая практика включает в себя не только внимание к очень разным потребностям людей, но и обратную связь. Это, в свою очередь, невозможно без таких ценностных установок, как доверие и эмпатия, делающих возможной и солидарность.

Забота, рассмотренная как практика, имеет определенные характеристики и стандарты, которые, как полагает теоретик «этики заботы» Виржиния Хельд, можно описать и рекомендовать, однако прежде всего их следует постоянно совершенствовать, чтобы приближать надлежащую заботу к хорошей, или этической, т.е. свободной от эксплуатации и доминирования.

Говоря о заботе как практике, ее теоретики имеют в виду не только широкое понятие заботы, связанное с вниманием и усилиями по поддержанию демократических установок и институтов, но и узкое и более привычное. Оно включает «совокупность семейной и добровольной работы по уходу за другими людьми, работы по уходу за собой [самозаботу], а также оплачиваемый труд, связанный с заботой в системе образования и здравоохранения в таких учреждениях, как больницы, дома престарелых или центры дневного ухода, а также в частных домохозяйствах».⁹ Это широкий спектр между заботой, обеспечением, уходом, присмотром и даже нелюбимой работой по дому: от «ручной» уборки, смены подгузников и приготовления пищи до воспитания детей и ухода за пожилыми людьми, охватывающий разные уровни очень практичной деятельности».¹⁰

Поскольку практически во всех этих случаях речь идет не об отдельных действиях, а о процессе, то следует говорить о практике. Эти практики должны служить выражению заботливых отношений, объединяющих людей, ведь, словами Нэнси Фрезер, именно деятельность заботы «придает людям силы как на ежедневной основе, так и поверх границ между поколениями» и тем самым поддерживает очень разнообразные социальные связи – от внутрисемейных и дружеских до политических.¹¹

В то время, как характеристики и стандарты заботы задаются спецификой области, в которой она разворачивается, т. е. больницей, школой или общественной деятельностью, теоретики этики и демократии заботы перечисляют ценностные установки, которые присущи всем этим практикам и которые делают заботу хорошей, или этической.

Джоан Тронто обобщает их до пяти ключевых, к которым относит: внимание (к другим и окружающему миру), ответственность, компетентность, взаимность/обратная связь и разделение ответственности за заботу (caring with). Именно пятый элемент, который, согласно Джоан Тронто, в свою очередь включает такие ценности и практики, как плюральность, коммуникацию, доверие и уважение, связанные с ценностью и практикой солидарности, переводит заботу в плоскость демократии как института и вместе с верховенством закона и приверженностью правам человека обеспечивает ее жизнеспособность.¹²

Гендерное измерение заботливой демократии

Можно сделать, таким образом, вывод, что заботливая демократия включает два уровня – коммуникацию, с одной стороны, и институты, с другой. На уровне коммуникации забота требует не просто декларировать, устно или на бумаге, приверженность демократическим ценностям, а признавать на практике потребности других людей и относиться к ним с вниманием и уважением.

В качестве примера можно привести дискуссии, которые ведутся сегодня вокруг стратегий по освобождению беларусских политзаключенных. Одна группа заявляет, что «освобождение политзаключенных не должно происходить ценой стратегических уступок, которые будут препятствовать долгосрочной цели – демократической и свободной Беларуси».¹³ Однако же возникает вопрос, в чем состоят эти уступки? Первая группа полагает, что сохранение принципиальной жесткой позиции, в виде санкционного и иного давления на режим, быстрее привет к достижению цели. Однако при таком подходе освобождение политзаключенных становится производным (подчиненным) вопросом по отношению к стратегической цели. Частью этой приверженности принципам является героизация политзаключенных, которые продолжают оставаться в тюрьмах и лагерях.

Вторая группа ставит под сомнение эффективность жесткой позиции. Поскольку жесткими мерами добиться достижения демократических перемен в обозримом будущем представляется маловероятным, она призывает к более гибкой политике, ставя во главу спасание жизни и здоровья политзаключённых. Она критикует героизацию и подчеркивает важность многочисленных и разнообразных усилий по оказанию помощи и поиску компромиссных решений, которые часто остаются невидимыми и обесцениваются. Словами журналистки и бывшей политзаключенной Ольги Лойко: «Пропаганда героизма — «умираем, но не сдаемся» — понятна. Но лозунги придумывают одни, а страдать и умирать предлагается другим. Герой — явление важное и штучное. Вторую мировую выиграли не только те, кто лег под танк, но и те, кто упорно и аккуратно оставался в живых все шесть лет».¹⁴

Из перспектив заботливой коммуникации невозможно оставить без внимания голоса тех, кто просит о помощи и оказалась в ситуации, в которой без помощи других просто не обойтись. Это значит, что если от стратегии героизации и не отказаться полностью, то нельзя делать ее мерой всех без исключения коллективных действий, как и нельзя ставить абстрактные принципы выше страдания конкретных людей.

Привычка так делать обусловлена, однако, несправедливым распределением ответственности за деятельность заботы в современных и в том числе демократических обществах в целом. Как отмечает МОТ в своем исследовании 2018 года, большую часть труда, связанного с заботой, во всем мире выполняют неоплачиваемые сиделки, в основном женщины и девочки из социально неблагополучных групп. И хотя этот труд может приносить удовлетворение, в чрезмерных количествах и при высокой степени тяжести он ограничивает экономические возможности и благосостояние лиц, осуществляющих его, и в итоге снижает общий уровень реализации ими их фундаментальных прав.¹⁵

Однако в сфере оплачиваемого труда, связанного с заботой, — учителей, медсестер, социальных работниц и других — ситуация обстоит ненамного лучше – все эти занятия имеют низкий или невысокий социальный статус, очень скромное материальное вознаграждение и при этом связаны с большими физическими и психологическими нагрузками.

Инфраструктуры поддержки вместо героизации

Рассмотренный из социально-политической перспективы, этот труд помещается в так называемую частную сферу, также наделяемую более низким статусом, чем сфера публично-политическая. Феминистская критика показывает при этом, «как значительная социальная, политическая, экономическая и культурная власть мужчин структурировала эту «частную» сферу в ущерб женщинам и детям, делая их уязвимыми для домашнего насилия без вмешательства извне, так что женщины часто экономически зависят от мужчин и подвергаются крайне несправедливому разделению труда в семье. Одновременно закон без колебаний вмешивается в частный репродуктивный выбор женщин, но очень неохотно реагирует на осуществление мужчинами их принудительной власти в «замках» их домов».¹⁶

Отсюда исследовательницы заботливой демократии делают вывод о том, что забота нуждается не только в перераспределении ответственности за связанные с нею деятельность и труд, что должно привести к усилению позиций женщин во всех областях жизни, включая политическую, что и сделает либеральную демократию более инклюзивной. Второй важный вывод касается связи законности и справедливости, с одной стороны, и заботы, с другой, и, как следствие, позволяет перейти от уровня заботливой коммуникации к уровню институтов, свободных от насилия и неоправданных иерархий.

Ни одна социальная практика и ни один социальный институт не может обойтись без заботы в виде усилий ответственности, внимания и взаимности. Однако в ситуации, когда ответственность за заботливую деятельность распределена в обществе неравномерно, что оборачивается ущемлением прав тех, кто этой деятельностью и трудом заняты, хорошая или этическая забота деградирует до практик эксплуатации и доминирования.

В Беларуси разрыв между заботой и законностью хорошо знаком нам на примере учителей, феминизированный и низкооплачиваемый труд которых становится основанием для их использования для фальсификации выборов и других мероприятий, санкционированных беларусским режимом. Проблема, однако, заключается не только в участии учителей в такого рода манипуляциях, но и в использовании их режимом для воспроизводства социальной системы, в которой очень сложно защищать человеческое достоинство, свободу и солидарность. Именно такие практики эксплуатации и доминирования и превращают заботу в патерналистскую, или неэтичную.

Однако опасность превращения заботы и солидарности в патерналисткую существует и внутри беларусского продемократического сообщества. Это может происходить тогда, когда стратегические цели доминируют над нуждами конкретных людей и нарративы героизации делают невидимыми разнообразные коллективные усилия и стресс, выгорание и тревоги, а также когда они оправдывают иерархическое принятие решение. Чтобы заботливая солидарность оставалась важнейшей движущей силой беларусского общества, словами политической активистки Валерии Хотиной, очень важно, чтобы активисты имели возможность самовыражения в сообществах, а также могли делиться опытом солидарности, что еще раз подчеркивает важность построения инфраструктур, инклюзии и внимания друг к другу.¹⁷

Примечания и использованные источники

1. «Рэжым, для якога нават словы падтрымкі — злачынства, не мае шанцаў на доўгую гісторыю»: што значыць салідарнасць у Беларусі сёння, 20.12.2024 / Праваабарончы цэнтр «Вясна», https://spring96.org/be/news/117000
2. Святлана Ціханоўская да Міжнароднага дня салідарнасці, 20.12.2024, https://t.me/tsikhanouskaya/6036
3. Святлана Ціханоўская віншуе беларусаў і беларусак, якія святкуюць Божае Нараджэнне 25 снежня, 24.12.2024, https://t.me/tsikhanouskaya/6041
4. Tronto, Joan C. Caring Democracy. Markets, Equality, and Justice. University Press, New York 2013. P. X.
5. Герман Забаронак «Dissidentby, Politzek.me, «Палітвязынка»: как беларусы помогают своим политзаключенным», 05.03.2024 / Reform.news https://reform.news/dissidentby-politzek-me-palitvjazynka-kak-belarusy-pomogajut-svoim-politzakljuchennym
6. Elke Krasny. Living with an Infected Planet. COVID-19, Feminism, and the Global Frontline of Care. Bielefeld. P. 99.
7. Elke Krasny. Living with an Infected Planet. Cit. op., p. 102.
8. Медицина Беларуси: «вы всё сами понимаете». Документальный фильм, 01.11.2024 / «Честные люди», https://www.youtube.com/watch?v=7I81oFb4HYg
9. Gabriela Winker. Solidarische Care-Ökonomie. Revolutionäre Realpolitik für Care und Klima. Bielefeld 2021. S. 20.
10. Karin Jurczyk. Care als Schlüsselkategorie – für das Leben und die Forschung. Ein Interview. In: Soziologie Magazin, Sonderheft 3, Jg. 11, Institut für Soziologie, Ludwig-Maximilian-Universität München 2018. S. 5.
11. Nancy Fraser. Der Allerfresser. Wie der Kapitalismus seine eigenen Grundlagen verschlingt. Suhrkamp Verlag Berlin 2023, S. 101.
12. Tronto, Joan C. Caring Democracy. Cit. op. P. X.
13. Чаму важна асцярожна падыходзіць да лозунгаў пра вызваленне палітвязняў «любым коштам»? 17.12.2024 / Светлана Тихановская, https://t.me/tsikhanouskaya/6012
14. Ольга Лойко. Кому дело до страданий беларусов: про политическую волю и людей с яйцами, 03.09.2024 / PlanB, https://planbmedia-io.b-cdn.net/important/opinion/komu-delo-do-stradanij-belarusov-pro-politicheskuju-volju-i-ljudej-s-yajcami.html
15. Care work and care jobs. For the future of decent work. International Labour Organization, Geneva 2018, https://www.ilo.org/publications/major-publications/care-work-and-care-jobs-future-decent-work
16. Virginia Held. The Ethics of Care. Personal, Political, and Global. Oxford/New York 2006, p. 12.
17. Политические и общественные организации в изгнании: структуры и вызовы, январь 2025 / «Пятая республика», https://5-republic.eu/discussion_political_and_public_organizations_in_exile/

***

Праект «Пасля 2020: ад палітычнага поля да палітычнай супольнасці» з’яўляецца працягам праекта «Пятая рэспубліка» і накіраваны на садзейнічанне інфармаванаму і структураванаму дыялогу аб бягучых палітычных выкліках і аб будучыні Беларусі. Гэтае абмеркаванне асабліва актуальнае для беларускай дыяспары, якая сёння становіцца галоўнай пляцоўкай палітычных дыскусій аб фармаванні новай палітычнай рэальнасці.

Мнение авторов может не совпадать с мнением редакции Reform.news.