Аудриус Микшис: Классик хорошо сказал, «надо раздеваться и работать»

#RFRM — это не только сайт о реформах, но и сообщество профессионалов, которые делятся настоящими экспертными взглядами и откровенными инсайдами о настоящем и будущем Беларуси. Сегодня у нас в гостях один из самых известных «промоутеров» Беларуси в Европе, Аудриус Микшис, директор компании «Лидское».

Справка #RFRM: Аудриус Микшис. Генеральный директор «Лидского пива». Посетил все пивзаводы нашей необъятной родины. Лёгким взмахом пивного бокала разоблачает мифы о беларусах. Любит пенку.

— Аудриус, почему Беларусь? Ты ведь мог уехать в любую другую точку мира.

— Есть длинный и короткий ответ. Короткий такой: у меня в Литве нет работы (смеется). А длинный… Я не планировал приезжать в Беларусь надолго, думал про год-два, максимум три. А потом понял, что вложил довольно много усилий, чтобы собрать вокруг себя команду единомышленников — и решил, что мне уже не хочется отдавать кому-то людей, с которыми мы так долго работаем вместе. Так судьба сложилась. Прошло уже 8 лет и это не я, а команда, сделала все те крутые вещи, которые произошли с бизнесом «Лидского» за это время.

— Что было самым сложным, когда ты переехал жить в Беларусь?

— Когда я ехал работать в Минск, меня пугали те же стереотипы о Беларуси, которые до сих пор пугают Европу: «непонятная» страна, закрытая, неизвестная, здесь творятся непонятные вещи и есть страшная «вертикаль».

Сейчас я один из тех бизнесменов, которые раскрывают на своем примере всю правду о плюсах и привлекательности жизни в Беларуси и возможностях для бизнеса в этой стране. Если у тебя есть европейская мясная, молочная, строительная компания, любой другой бизнес — у тебя есть возможности приходить в Беларусь, наращивать свои продажи и знания. В Европе уже некуда расти. А в Беларуси до сих пор огромные возможности.

Мне запомнилась история, когда несколько лет назад мы подписывали договор, чтобы стать боттлерами знаменитой американской компании в Беларуси и производить здесь их продукт. Переговоры заняли два с половиной года. Наконец, в тот день, когда мы подписали договор, один из «топов» компании показал мне лист формата А4, а на нем огромное количество фамилий — и подписей напротив каждой из них. И он тогда сказал «смотри, сколько людей в Америке благодаря тебе узнали про Беларусь». Я не хотел бы хвастаться, но мне кажется, что я — один из лучших «амбассадоров» Беларуси в Европе (смеется).

— Насколько влиятельны были советские традиции управления, когда ты только приехал в Беларусь, и как изменилась ситуация к 2017 году?

— На самом деле, я думаю, что «Лидское пиво» всегда было прекрасной пивоварней. Там всегда выплачивались дивиденды, всегда был хороший рост. Из-за недостатка денег раньше всё было ориентировано на производство — что производили, то и продавали. В моем понимании, любая компания должна ориентироваться на продажи и делать то, что хорошо продается. Нужно делать хорошие бренды — маркетинг и продажи это ключевые факторы успеха. Я даже не говорю о том, что качество — это всегда билет в лучший вагон на поезде успеха.

Финская компания Olvi вместе со своим опытом и инвестициями стала собственником «Лидского» очень вовремя. Мне кажется, что тогда инвесторы немножко опоздали с приходом на рынок Беларуси, года на 3-4. Если бы это произошло раньше, то сегодня позиции компании были бы ещё сильнее.

— Olvi известна как «народный приватизатор». Как их опыт может стать ролевой моделью для приватизации в Беларуси?

— Финны очень честные люди. Они никогда не пойдут на хитрости и обман, «оптимизацию налогов». Финляндия из года в год входит в список стран с наименьшим уровнем восприятия коррупции. Эта честность проявляется во всем. Если финны планируют инвестировать — все так и будет. Если они планируют выплачивать дивиденды — все так и будет. Я не принимал участия в увеличении уставного фонда, который известен как «народная приватизация», но я уверен, что если бы не финны, то «Лидское пиво» ожидали бы тяжелые финансовые времена.

— С финнами ситуация понятна. А сам ты еще литовец или уже чувствуешь себя беларусом?

— У меня есть беларусский вид на жительство, я провожу в Беларуси больше времени, чем в Литве. Я не могу сказать, что стал беларусом. Я, конечно, литовец. Мои родители, корни, семья, друзья, в большинстве своем остались там. Но я — патриот Беларуси. Мне не все равно, что будет с этой страной, ее экономикой, я очень переживаю за результаты компании, в которой работаю. Если сложить все эти вещи, я наверное, все же, больше переживаю за Беларусь, чем за Литву. В Беларуси происходят главные события моей жизни. Многие социальные связи в Литве для меня оборвались, я теряю старых друзей, а новые там не появляются.

Мне интересна работа в интересной стране. Те, кто надолго уезжал из Беларуси и вернулся, поймут меня. Возможно, у тех, кто всегда здесь жил, нет ощущения «классности» той страны, где им приходится жить. Да, в некоторых аспектах Беларусь своеобразная, в некоторых — более продвинутая, чем другие страны. Мне кажется, что Беларуси очень не хватает открытости. Люди не знают, что по-настоящему происходит здесь. Я всегда говорю — уберите визы. Упростите всё — как сделала Грузия, как сделала Украина и другие страны. Люди приедут в Беларусь и скажут «вау, мы и не знали, что эта страна интересная и красивая». Беларусь остаётся для многих загадкой. Я прожил здесь долго и когда ко мне в Беларусь приезжают друзья, для них экскурсия по стране — это экзотика. Приезжают даже ко мне на пивзавод и говорят «ого, вот такого мы вообще не ожидали». Давайте открываться, покажем миру какие мы.

Когда ваша страна требует визы и какому-нибудь шведу или немцу надо куда-то ехать делать документы и ждать две недели… они плюнут и поедут лучше в Хорватию, Словакию или Черногорию. Пять дней «безвиза» — это уже хорошо, но многие минусы сохраняются. Когда швед, немец или датчанин, не знающий русского языка, пересекает границу на машине — это ужасная проблема. Надо заполнить декларацию, понять, к какому окошку подойти. Люди никогда не согласятся повторить такой опыт во второй раз. Я видел глаза шведа на большом Volvo, который говорил только по-английски и с трудом преодолел беларусскую границу.

В моем понимании, необходимо максимально упростить процедуру въезда в Беларусь. В Европе все границы открыты, нет ни одной таможни — они не нужны. Каждый человек, который въезжает в страну, везет с собой деньги. Он будет кушать, снимать жильё, веселиться, ездить на экскурсии — всё это приносит деньги. Чем больше у туриста останется положительных эмоций, тем больше денег он принесет в страну в следующий раз.

— В чем плюсы того, что управленцы приезжают в Беларусь из-за границы?

— На личном опыте я бы сказал, что Olvi повезло, что я не был связан с Литвой. У меня была возможность приехать сюда. Но я бы не сказал, что литовцы, которые приезжают в Беларусь, все как один успешные профессионалы. У меня было несколько менеджеров из Литвы и я прекратил эту практику. Понял, слишком многие, приезжая сюда, считают, что знают намного больше, чем беларусы, а здесь, мол, все глупые и ничего не знают, но «вот сейчас мы им покажем». Ничего подобного. Здесь другая страна и другой менталитет, другие обстоятельства и взгляды на жизнь. Здесь все по-другому. И если ты думаешь, что, будучи успешным в Литве, ты приедешь в Беларусь и здесь сделаешь copypaste — не факт, что это сработает.

— В чем главное различие бизнес-культур Литвы и Беларуси?

— Когда я начинал работать в Беларуси, местные думали, что они всё знают. А на самом деле во многих случаях они не знали ничего — начиная от широты взглядов и опыта и вплоть до знания иностранных языков. Чем меньше человек знает, тем больше ему кажется, что он знает всё. Чем больше человек знает, тем скромнее он оценивает свой интеллект. В большинстве случаев — особенно в таком маленьком городе, как Лида — местные в большинстве своём были мало просвещены: они видели мало и им нужно было расширить горизонты. Сейчас, когда у нас есть обширная программа обучения, много командировок и международных встреч, ключевые лидеры стали по-настоящему международными менеджерами. Самая большая разница — когда я только приехал сюда — очень многое было «местечковым», сказывалось то, что Лида — маленький город не в центре страны, провинция. Сейчас всё совсем по-другому. Мне очень приятно, что моя команда — это высококлассные управленцы с внутренним и внешним обучением.

— Литовская валюта долгое время была привязана к евро. После деноминации 2016 года рубль в Беларуси уже почти год держится на одном уровне, но есть ожидание девальвации, о которой говорят даже в руководстве Беларуси. Как «крепкий» рубль влияет на экспортные продажи?

— Я не знаю, кто что говорит, но для меня, чем более стабильная ситуация, тем лучше бизнес. Нам в такой ситуации легче прогнозировать и добиваться результатов. Во все времена гиперинфляция и девальвация ужасны для бизнеса. Неопределенное будущее — это то, что больше всего пугает инвесторов и акционеров. Моя компания уже два года живет в довольно-таки «определенном будущем» и для бизнеса — это бальзам на душу и манна небесная.

— А как у вас обстоят дела с местными чиновниками? Насколько сложно заниматься GR в Беларуси?

— Может быть, из-за того, что Лида — маленький город, у меня прекрасные отношения с местными властями. Я лично хорошо знаю чиновников, хотя я не понимаю «коридорных» языков. Иногда, когда бизнес работает с чиновниками, бывает трудно понять, чего они хотят на самом деле. У меня с Лидским исполкомом прекрасные отношения и понимание друг друга нарастает с каждым годом. Мы делаем одно из немногих государственно-частных партнерств, организуя праздник города «Lidbeer» под лозунгом «Лида — столица пивоварения», который этим летом пройдет уже в третий раз.

У меня законопослушная компания. Мы выполняем все требования государства, сверху никто не просит нас что-то делать. Я не могу говорить про всю страну, я говорю только про свой пример и маленький город, в котором я живу и работаю.

— То есть в Беларуси бизнес-ориентированные чиновники?

— За 8 лет, что я здесь, всё очень поменялось. Когда я только приехал, чиновники были далеки от бизнеса, но сейчас они поддерживают мои инициативы и бизнес, ведь для города важны налоги. Они очень переживают за то, что мы делаем.

— Многие управленцы в госструктурах Балтии, Грузии и Украины приехали из-за границы. Как опыт привлечения публичных администраторов-экспатов может помочь Беларуси?

— Я думаю, что в Беларуси это неприменимо. Некоторые структуры здесь работают изумительно хорошо. Два раза в неделю я пересекаю границу Литвы и Беларуси и могу сказать, что пограничники работают как часы. Я реально удивляюсь каждый раз. Может быть это потому, что к работе привлекают офицеров, но я не вижу разницы между уровнем работы на литовской и беларусской стороне.

Я не знаю ни одного госуправленца-чужеземца, который бы приехал в страну и перевернул бы жизнь к лучшему в Восточной Европе. Второй президент Литвы Валдас Адамкус хоть и провёл большую часть жизни в эмиграции, был литовцем, и без акцента говорил на родном языке. Он литовец корнями. В 1990-е годы реально почти не было людей с международным авторитетом – а общение с западными странами было чрезвычайно важно. Благодаря знанию языков и западной культуры, он стал исключительным человеком для нашей страны, это был настоящий «маяк» литовской политики.

— Стоит ли Беларуси привлекать назад своих эмигрантов, уехавших в 1990-х?

— Почему бы и нет. Вся история человечества — это тысячелетия миграции. После второй мировой войны миллионы мигрировали за рубеж, огромные потоки шли через Беларусь и Украину. На волну миграции 1990-х я смотрю нормально. Я и сам эмигрант, как видите.

— А теперь давай только честно. Какое твоё любимое пиво?

— Каждый вечер я выпиваю (страшно звучит, не правда ли?) у нас в баре «Лидское Премиум».

— Любишь пенку?

— Пенка должна быть для меня умеренной. Главное, чтобы на краях бокала оставался след пены. Глоток любого пива, которое я делаю, оставляет «уровень» пенки. Я полагаю, что это один из самых лучших показателей качества.

— В чем секрет недавней сделки с Warsteiner?

— В этой сделке выиграли обе стороны. Для Warsteiner выбор был невелик. Мы оказались активнее — кроме меня к ним никто не обращался. Я думаю, что Warsteiner получил одного из лучших партнеров в Беларуси, всё-таки нас можно назвать локомотивом качества. Мы выиграли в том, что поднялись на много голов вверх.

Я любитель «производственного» туризма. Посетил все пивные заводы в Беларуси. Мне нравится смотреть заводы за рубежом. С нами мало кто может сравниться теперь. Я не говорю о крутых молочных заводах в Беларуси, это немного другой бизнес. В «молочку» давно инвестировали, и у вас в стране есть действительно прекрасные заводы из разных индустрий. Прекрасные!

— Учитывая твой долгий опыт в Беларуси, какие три принципа самые важные для ведения бизнеса в этой стране?

— Классик хорошо сказал, «надо раздеваться и работать». Это правда. Надо пахать. Не по-глупому пахать, конечно. Надо попасть в тренд и напряженно заниматься своим делом.

— Сколько раз тебе нужно «по пятьсот», чтобы перейти в другую компанию?

— Мне ничего не надо. Я 8 лет провёл в «Лидском», пожертвовал очень многим ради этого бизнеса, поэтому меня деньгами уже не купишь. Нет таких денег.