Между «последним» и «первым»: заметки о культурной жизни Минска периода большой депрессии

Культурная жизнь Минска все больше уходит в складки города. В новые старые пространства, которые (пока еще) работают. В квартиры, мастерские и бары. И даже в госинституциях, в которых (последние несколько дней, недель, месяцев?) дорабатывают хорошие специалисты, есть понимание того, что все может измениться в любую минуту.

«Приглашаю на свою последнюю лекцию в музее», — пишут специалисты в соцсетях, анонсируя выступление. Новая примета времени. Последний концерт, выход на сцену, выставка, сезон фестиваля… В Минске тебя преследуют «последние» ивенты, которые кто-то делает, покидая место работы. Специалистов «уходят», увольняют, с ними не продлевают контракты, а кто-то и сам принимает решение, делая по своей воле «последнее» событие на память. То есть, за «последним» начинает маячить в перспективе «первое» событие — где-то в другом месте. Но когда это будет? И будет ли? И что сейчас?

Пока же масштабные чистки. Работников госучреждений наказывают за инакомыслие, за то, что посмел подумать о другом кандидате в президенты и даже поучаствовать в его избирательной компании. Слишком явно переживал, радовался, горевал не по тем поводам. Хотел перемен.

Пожалуйста — получайте перемены. Профессионалам не продлевают контракты и заставляют помалкивать о репрессиях, угрожая «плохой» характеристикой с места работы. В стране рынок вакансий не так велик, и актер, работник музея, музыкант трижды подумает, нужен ли ему или ей «громкий уход».

Что на выходе? Еще одно направление в культуре за отсутствием специалиста «просядет», а может, и «обрушится». В культуре ведь как: есть люди, которым интересно — и возникнет на месте заброшенного храма фестиваль, будет запущен проект по восстановлению усадьбы, откуда не возьмись привезут выставку художника с мировым уровнем, образуется маленькая, но яркая театральная компания, выйдет книга, которой «никак не могло быть, а она есть», снимут кино. Не будет такого человека — не будет ничего.

Видимо, к этому ничего мы сейчас неумолимо движемся.

«Добрый день! Мы хотели бы пригласить Вас на мероприятие. Позже скажем, где и когда». Событие, о котором не нужно рассказывать — еще одна примета времени. Вначале из пресловутых «что, где, когда» исчезает уточняющее «где» — место зашифровано, потом важное «когда» — время мероприятия начинает сдвигаться , а то и вовсе сужаться. И часто все, что остается, это прекрасное «что», о котором можно рассказать лишь немногое.

И ничего не поделать: таковы актуальные реалии. В стране, где количество политзаключенных неумолимо растет, опережая население заброшенных деревень, трижды подумаешь: нужно ли людям лишнее внимание.

Но прекрасное «что», напомню, есть.

Например, недавно мне удалось побывать на закрытом превью work-in-progress нового спектакля одной независимой театральной компании. Проект называется «Музей (не) очень нужных вещей». Режиссером постановки по пьесе беларусского драматурга выступил россиянин Дмитрий Мышкин. В текстовой основе спектакля, который родился в рамках лаборатории “Уже готовый мир”, — рассказ театрального режиссера и актера Алексея Размахова, минчанина, который сейчас живет в Москве.

Посещение спектакля напоминало старый добрый квест времен Беларусского свободного театра 2010-х. Есть пароль, место сбора, и тот самый человек, который встречает тебя на входе. На самом деле режиссерский эскиз «Музей (не) очень нужных вещей» — это не обличающее власть высказывание, а история жизни одного человека театра. Музей имени меня в рассказах и предметах. Актеры перемещались по небольшой комнате, и, останавливаясь возле повседневных объектов — обуви, мобильного телефона, маски, зеркала — рассказывали-играли небольшие воспоминания из жизни героя. Те воспоминания, которые на самом деле человека «выдают» и формируют. Зрителю был предложен другой взгляд на чужое и свое «я» — как бы выглядел музей имени Вас? Что бы там находилось? И в целом какой могла быть его концепция? Организаторы включили интерактивный элемент в постановку: в определенный момент представления публика могла делиться идеями своих персональных пинакотек. Мне почему-то захотелось, чтобы в музее имени меня не было бы стен, и можно было бы идти, куда хочешь.

Город сам, мне кажется, все больше начинает превращаться в музей. Не живой, наполненный людьми, светом и произведениями искусства, а музей военного времени — с пустыми площадями, закрытыми пространствами, сумрачными лицами минчан и равнодушными торговыми центрами. Любимые экспонаты вынесли, убрали в чулан, спрятали куда подальше, увезли за границу. Осталось то, что не жалко, забыли, и… то, что живет и создает, вопреки всему, открывая в себе и в других новые качества.

В Национальном художественном музее продлили проект, посвященный 100-летию виленского беларусского музея имени Ивана Луцкевича, в баре Мad Frog Taproom открылась мультимедийная выставка Евгения Бакера, Беларусский союз дизайнеров придумал проект «Тревожный чемоданчик»…

И тут же — в филармонии отменили концерт «Желтые звезды», посвященный памяти жертв Холокоста. Кто-то написал донос — еще одна «краска» к реалиям Беларуси времен большой депрессии.

На днях мне удалось побывать в культурном центре «Корпус». Архивист Мария Удовыдченко из Санкт-Петербурга приехала отдохнуть на уикенд в Минск, и ей предложили рассказать об архиве одной из самых известных культурных институций России — петербургской коллекции Музея современного искусства «Гараж». Мероприятие проходит открыто — да, «Корпус» жив и работает в режиме сохранения, впрочем, как и большинство из нас.

Мария рассказывала о фондах петербургской коллекции: что в собрании институции есть разные фонды — художников, галереи, исследователей, даже фанатские архивы. Что есть определенные типы архивных документов: эферемиды (афиши, пригласительные, буклеты), собственно, архивные документы (рукописи, эскизы, издания к выставке), изображения, объекты. Слушая лекцию, ловила себя на мысли, что до стройной системной работы с архивами нам еще ой как далеко. Как будто Мария рассказывает нам все это оттуда, из «мирного» времени. А у нас тут другое.

«Последние» ивенты и спектакли как раз без афиш.
Выставки в барах и концерты без пригласительных.
Случайные гости и новые уезжающие.
Спасительный эскапизм и ватная бессонница.
Бесконечное стирание старой и новой истории.
Цензура и страх.
Драгоценные слово и память.
Между чем-то «последним» и чем-то «первым».
Культура в складках города.

***

Мнения и оценки авторов материала могут не совпадать с мнением редакции Reform.by.