«Нам не хотелось бы упрощать»: о большой выставке белсоврискусства в Киеве рассказывают кураторы Алексей Борисенок и Антонина Стебур

«У всего того, что происходит сейчас, есть своя история — так или иначе», — говорит о текущем моменте Алексей Борисенок, сокуратор выставки «Каждый день. Искусство. Солидарность. Сопротивление».

25 марта в культурном центре «Мыстецький арсенал» в Киеве состоится онлайн-открытие проекта, который претендует на главное событие года в беларусской культуре. Грандиозная выставка, собравшая более 80 высказываний художников, не только «исследует, моделирует и тестирует политическую реальность» Беларуси 2020-ых, но заглядывает куда дальше — в историю беларусского протестного искусства, начавшуюся задолго до последних событий.

Представьте себе, экспозиция выставки «Каждый день» занимает 4 000 квадратных метров. У проекта шесть кураторов: художники Андрей Дурейко, Марина Напрушкина, Максим Тыминько, Сергей Шабохин, кураторы и исследователи Алексей Борисенок и Антонина Стебур. В выставке представлены работы 86 художников, среди которых: Сергей Кирющенко, Владимир Цеслер, Антонина Слободчикова, Захар Кудин, Алексей Кузьмич, Надя Бужан, Жанна Гладко, Михаил Гулин, Надя Саяпина, Алесь Пушкин, Максим Сарычев, Маша Святогор, Александр Комаров, Игорь Тишин, Сергей Кожемякин и другие авторы и арт-группы. Она посвящена протестному искусству, но и не только ему. О подобном художественном проекте, такого масштаба, в беларусских широтах можем только мечтать. И тем не менее, организована выставка силами беларусов, и в контексте европейского искусства.

Что представляет собой масштабный проект? Какие ключевые метафоры он предлагает? И есть ли в нем работы, отображающие и 2021 год? Накануне открытия выставки «Каждый день» обозревательница Reform.by поговорила с сокураторами проекта Алексеем Борисенком (Минск-Вена) и Антониной Стебур (Минск-Москва).

— Алексей, Антонина, как родилась идея такого масштабного высказывания? Восемьдесят шесть участников — это впечатляет. И можно ли считать выставку «Каждый день» здесь своеобразным политическим жестом?

Алексей: Признаться, за любой выставкой стоит огромное количество человек: это просто не всегда показывается. В случае же проекта «Каждый день» для нас принципиально было показать всех, кто участвует, на самых разных уровнях. В этом смысле и плакаты, представленные инициативами Cultprotest.me и Antibrainwash.net, включены в общий список участников. Все это делается для того, чтобы подчеркнуть: художественные, но так же активистские жесты создают тот контекст, в котором мы сейчас находимся.

Одна из главных целей нашей работы — это фокусироваться не столько на индивидуальных высказываниях, но попытаться посмотреть на тот контекст, который делает эти высказывания возможными. И в этом смысле принципиально ключевое для нас понятие — не только искусство и сопротивление, искусство и протест, но и солидарность, то, каким образом она может распространяться через разнообразные сети, структуры, инфраструктуры, которые во многом появились и разрослись за последний год.

Антонина: Я поддержу Алексея. Ключевой и для самой выставки, и для принципа работы с ней является метафора сетей. Потому что сеть — это горизонтальная, более сложная, инклюзивная структура, которая сопротивляется иерархии. Наша кураторская группа состоит из шести человек, и в этом смысле даже метод нашего курирования мы построили по принципу сети — максимальное количество вопросов обсуждалось коллективно и дальше принимались коллективные решения. С одной стороны, несомненно, данный принцип увеличивал срок обсуждения и вовлечения, с другой, у нас есть надежда на то, что таким образом в выставке присутствуют абсолютно разные оптики и разные высказывания. Это многоголосие очень важно.

— Как родилось название выставки — «Каждый день»?

Алексей: Название как раз, в отличие от нашей фокусировки на сетях, обращается к темпоральному моменту. Если сеть — это некоторая пространственная конфигурация или связанная с определенного рода устройством, то название подчеркивает регулярность, ритмичность, некоторую хореографичность того, каким образом эти сети распространяются, развиваются, уплотняются. В каком-то смысле это возможность посмотреть на то, каким образом разного рода отношения поддержки, взаимозависимости могут развиваться во времени, со своей ритмикой, динамикой.

Антонина: Пространство выставки организовано через фигуру сетей, не линейно. Возвращаясь к этой метафоре, мы хотим сказать, что сеть — это не хаотичная структура, но она состоит из каких-то узлов, мест пересечения, отдельных линий. Выставка также не имеет жесткой структуры, но через все пространство проходят десять смысловых узлов — терминов глоссария, десять важных концептуальных понятий, которые позволяют ориентироваться в смысловом пространстве. Например, «Живые и уязвимые», где подчеркивается хрупкость человеческого существования и человеческого тела внутри политического и социального процесса. Таким образом, опираясь на эти узлы, зритель или зрительница может составить свой маршрут и свое представление.

Для нас был важен этот баланс между системностью и свободой, то есть мы стараемся избегать, насколько это возможно, диктата и репрессивного отношения к зрителю, навязывать какой-то принцип хождения, при этом не оставляем его или ее без карты.

— Быть может, на примере этих десяти концептуальных узлов возможно получить представление о том, какие работы художников будут представлены на выставке?

Алексей: Безусловно, на эту выставку повлияло все то, что происходило в Беларуси в течение прошлого года. Например, какой мощный импульс получили сети солидарности, связанные с поддержкой врачей в их борьбе с Covid-19. Мне кажется, что эти модели организации очень сильно повлияли на то, каким образом уже более протестные сети появились позже в 2020 году.

В этом смысле подобная взаимосвязь позволила нам задуматься о том, что в экспозиции могут быть представлены художественные работы, которые будут касаться не только проблематики этого года. У всего того, что происходит сейчас, так или иначе есть своя история. Часто это история скрытая, репрессированная, то, о чем мы не задумывались, что часто ускользало от взглядов исследователей и исследовательниц. И вдруг мы оказываемся в ситуации, когда события происходят каждый день, когда ситуация меняется каждый день, когда депрессия сменяется воодушевлением и эйфорией, и когда каждая минута может иметь очень серьезное значение. И в этом ключе нам захотелось показать срез тех художественных работ, которые, возможно, каким-то образом схватывали те серьезные отношения, что происходили, но которые были невидимы другого рода оптикам. Разброс художественных работ уходит в начало 1990-тых — к серии фотографий «Black & White. Субъективные репортажи из 90-тых» Сергея Кожемякина, фиксирующие протесты и политические движения того времени. Вместе с тем работы фотографа для нас резонируют с термином глоссария «Будущее совершенное непрерывное», который подчеркивает особую темпоральность протестов, когда прошлое, будущее и настоящее находятся в более сложных нелинейных отношениях.

Антонина: Нам было важно показать более ранние жесты солидарности, вовлечения, сопротивления в искусстве. Но не было задачи найти исток такого понимания художественной практики внутри беларусского искусства. Скорее, нашей задачей было показать, что подобные жесты не появились в 2020 году, они существовали ранее.

— Те примеры, о которых вы говорите, это политические работы?

Антонина: Не только, хотя в широком смысле этого слова это политическое искусство, правда, не всегда речь идет о прямом политическом жесте. Это могут быть работы с формой, например, как в случае с Сергеем Кирющенко, который «нащупывал» свои структуры, «набрасывал сеть» в поиске нового пластического языка. Наша выставка, напомню, называется «Каждый день. Искусство. Солидарность. Сопротивление». Для нас было крайне важно, чтобы искусство не было всего лишь иллюстрацией  к политическому протесту, но скорее, было включено в процесс солидаризации и сопротивления. Важно не упрощать ситуацию.

Еще раз отмечу, что на выставке присутствует не только протестное искусство. Также как не все работы, представленные в экспозиции, сделаны художниками и художницами или изначально созданы как художественный жест. Например, в экспозицию включены рисунки Ольги Шпараги. Или работа Ульяны Невзоровой изначально была гражданским жестом, и только потом художественной работой. Этот пограничный момент для нас крайне важен. Также как и ценно осмысление идей солидарности и то, каким образом эта солидарность может быть обнаружена. В той ситуации, когда мы могли бы описать беларусское общество как атомизированное, разделенное, находить очаги совместного существования, новых форм коллективности — работа необходимая и важная.

Алексей: Я добавлю к словам Антонины, еще такой момент. Один их терминов нашего глоссария — это «(Не) возможность языка». Конечно, очень многие работы на выставке находятся под влиянием событий прошлого года. С одной стороны, сама политическая ситуация производит новый язык. Она создает те условия, в которых новый язык может проявить себя. Но с другой, искусство в широком смысле (как профессиональное, так и непрофессиональное, анонимное, коллективное) позволяет формулировать те требования, слоганы, поэтические образы, которые не могут быть сформулированы в других сферах. И мне кажется, что выставка «Каждый день» в этом смысле также регистрирует весь тот широкий спектр разных проявлений этого поэтического-политического языка, который появился в 2020 году.

Антонина: И в этом смысле мы хотели показать как сам художественный язык, использование языка искусства, так и свойств и качеств, которые есть внутри искусства — воображение, творчество, — может быть эмансипаторным, очерчивать новые горизонты будущего.

Например, один из терминов, о котором говорил Алексей, «Будущее совершенное непрерывное» подчеркивает это противоречие. И нам хотелось подчеркнуть, что в современности мы можем найти одновременно прошлое, настоящее и будущее. Мне кажется, что через язык искусства это очень хорошо выражается: помыслить, вообразить будущее вне тех сдерживающих рамок, которые есть сейчас. То есть это такая важная осознанность, которая может быть обнаружена внутри искусства.

— Мне бы сейчас хотелось вас спросить и о текущем моменте. Если вторую половину 2020 года можно описать как этап феерии, вовлечения, радости, энергии, на котором протестующие, демонстранты даже превосходили художников в креативности, то сейчас сложно избавиться от ощущения, что настроения идут по ниспадающей. И на это есть причины, конечно же. Нельзя сказать, что все, что мы накопили, создали, исчезает, но энергия трансформируется. Есть ли на выставке работы, осмысляющие начало 2021-го? Что мы можем увидеть в этих работах — какой горизонт будущего?

Алексей: Я бы отметил, что нужно понимать сложность производства такого рода выставок в процессе, когда отсутствует, назовем это так, пунктуация происходящего события. На самом деле, сложно представить, какого рода динамику мы сейчас имеем. У всех есть ощущение, что это динамика ниспадающая, или, как верно ты сказала, динамика трансформации, но предугадать, куда, как, и к чему события и ситуация могут привести, крайне сложно. И это очень неблагодарное дело — загадывать, какая «точка» или «запятая» — я говорю о пунктуации события — может быть решающей. В этом смысле, когда мы соглашались курировать выставку, мы понимали, что становимся на очень зыбкую территорию. Но тем не менее мне кажется, что название и общие темы выставки могут резонировать с сегодняшним моментом.

Также я хочу отметить, что одна из идей, которая появилась при описании разных политик радикального толка, и также использовалась в тексте Ольги Сосновской, посвящена тому, что как раз иногда нам необходимо избегать какого-то внятного видения, представления о будущем, которое еще не реализовалось. Избегать его, но представлять, что будущее уже происходит, и происходит сейчас. Это то, что в политическо-философской традиции называется префигуративной политикой. И что значит — мы проживаем нашу жизнь сейчас таким образом, каким бы хотели жить в условной утопической ситуации.

Уже случилось много всего, что точно останется с нами. Нельзя говорить, что мы ни к чему не пришли. Не просто мы имели шанс, который был нереализован, а возможно, мы имеем шанс, который может развернуться сейчас, или может быть развернут в будущем. И в этом плане, мне кажется, искусство — это адекватная сфера, в которой очень многие времена могут происходить одновременно. Это, например, интересным образом прослеживается в новой инсталляции Владимира Громовича «Слабый горизонт» — такая условная историческая нелинейность последних десятилетий Беларуси, которая сама себя ставит под вопрос.

Антонина: Я еще добавлю, что внутри искусства есть такая возможность, удерживать противоречия. В инсталляции «Реквием по мечте» Антонины Слободчиковой  присутствует и идея страха, ужаса, и какой-то зыбкой радости, надежды одновременно. Большой плюс искусства в том, что художники и художницы не обязаны упрощать ситуации, чрезмерно их рационализировать. У них есть возможность оставить это противоречие внутри, «сгустить» какие-то моменты.

С другой стороны, когда мы начинали делать выставку в октябре 2020-го, сложно было спрогнозировать на март, когда планировалось открытие. Но мы понимали, что должны проиграть этот момент незавершенности, и внутри архитектуры выставки внести элемент незаконченности.

Во первых, выставка не построена как жесткая последовательность: работы не выстроены, исходя из даты их создания — 1990-тый и дальше. К тому же, в экспозиционном пространстве используются строительные леса, крепления, разные элементы для того, чтобы подчеркнуть момент определенной незаконченности. Причем какой процесс происходит — стройка, реставрация или демонтаж — нет четкой подсказки. Зритель понимает, что идет некий процесс, а в какую сторону — это уже, наверное, должны решить наши совместные усилия.

Разумеется, мы все испытываем абсолютно разные чувства, — это к вопросу об актуальном состоянии, переживании момента. У нас может быть одновременно чувство радости, надежды и глубокого отчаяния. И внутри нашей выставки, в том числе, архитектурно, нам не хотелось бы все упрощать.

Мы официально отказались от формата приглаженной музейной экспозиции. Потому что процесс не закончен, мы и дальше будем обнаруживать все новые, новые территории, слепые зоны, которые раньше просто не попадали в поле нашего зрения. Внутри кураторской группы мы много обсуждали: нельзя сказать, что у протеста, и у процесса освобождения есть некая точка, когда мы можем наконец-то разойтись с ощущением хорошо выполненной работы. Это процесс бесконечный. И он будет продолжаться — «каждый день».

Напомним, что онлайн-открытие выставки «Каждый день. Искусство. Солидарность. Сопротивление» состоится 25 марта. Для посещений публики экспозиция будет открыта с 10 апреля, после отмены локдауна в Киеве.

Продлится выставка до 4 мая.

Фото предоставлены культурным центром «Мыстецький арсенал», Киев, Украина.