Беларусская экономика находится в перегретом и разбалансированном состоянии. Вместе с тем власти не демонстрируют стремления устранять эти дисбалансы. На этом фоне можно ожидать замедления темпов роста ВВП до 1,5-2% в 2025 году. При этом расхождение в целях правительства (рост ВВП в 4,1% и инфляция не более 5%) создают дополнительные предпосылки для роста дисбалансов, включая дефицит внешней торговли. Кроме того, существует ряд внешних рисков, связанных с динамикой российской и мировой экномик. Исследовательский центр BEROC представил результаты мониторинга беларусской экономики в четвертом квартале 2024 года.
«Беларусская экономика в конце прошлого — начале текущего года находилась в разбалансированном, перегретом состоянии. Проявлением этого стало заметное ухудшение внешнеторговой позиции страны, углубление проблемы дефицита работников, а также повышенная инфляция там, куда щупальца ценового контроля не дотягиваются, по крайней мере, напрямую. При этом экономическая политика не демонстрировала явной нацеленности на борьбу с накопленными макроэкономическими дисбалансам в текущем году. Так как расширение выпуска быстрыми темпами становится затруднительным при нехватке производственных мощностей и работников, то рост беларусского ВВП замедлится до 1,5-2%», — описал ситуацию научный сотрудник BEROC Анатолий Харитончик.
Он также подтвердил параметры ранее представленного прогноза центра, которые предполагают, что инфляция в случае ослабления ценового регулирования может вырасти до 6-8%, а курс рубля ослабнуть к корзине на 4-6% по итогам года. По его оценке, уровень перегрева экономики составляет около 2,5% ВВП, то есть реальные темпы роста экономики на 2,5% выше сбалансированных. Перегрев оставался серьезным, но его масштаб уменьшился. К этому привели ослабление экспорта и медленное увеличение потенциала выпуска за счет умеренного роста инвестиций.
Как отметил старший научный сотрудник BEROC Дмитрий Крук, главной новостью 2024 года стало то,что замедление выпуска трансформировалось в стагнацию. Валовой внутренний продукт в четвертом квартале с устранением сезонности практически не изменился в сравнении с третьим кварталом.
«В 2024 году выпуск вышел на новый пик, превысил свой предыдущий исторический пик 2021 года. В четвертом квартале произошло, можно так сказать, упирание в потолок, пока как это видится, и выпуск практически не изменился, остался на том же самом уровне», — сказал он.
Несмотря на высокие темпы роста ВВП в последние два года, экономика страны, по его оценке, не смогла компенсировать введение санкций, потерю рынков и разрыв логистических цепочек в результате войны. Если принять за базовый сценарий темпы роста ВВП в 1,5% в год, то его объем до сих пор не достиг тех показателей, которые могли бы быть, если продолжить тренд первой половины 2021 года.
«Да, ВВП вышел на новые пики, но при прочих равных условиях мы могли бы быть не кардинально выше, но тем не менее выше даже относительно вот этого суперскромного прогноза: 1,5% средний годового роста», — отметил он.
Одним из главных итогов прошлого года стал значительный дефицит внешней торговли, который составил 1,7% ВВП в целом за год.
«Его такое значительное расширение, вероятно, связано с воздействием ряда временных явлений, ряда шоков, и сюда я отношу пониженные объемы нефтепереработки и, соответственно, экспорта нефтепродуктов во второй половине прошлого года, а также всплеск импорта в третьем квартале и его сохранение повышенным в четвертом квартале. Этот всплеск произошел перед вступлением в силу июньского пакета санкций ЕС, а также перед повышением сбора в России на автомобили с октября», — пояснил Анатолий Харитончик.
Дефицит внешней торговли вылился в давление на валютный рынок. Беларусские субъекты хозяйствования в прошлом году сформировали рекордный с 2010 года чистый спрос на валюту. Его перекрыло опять-таки рекордное, но уже с 2017 года, чистое предложение валюты населением.
«Вместе с тем такая маскировка ухудшения валютного рынка в части фирм операциями населения не выглядит устойчивой в среде перегрева экономики и не соответствующей макроэкономическим дисбалансам в экономической политике», — отметил экономист.
Проинфляционное давление оставалось повышенным. Играли роль старые факторы: избыточный спрос, рост зарплат. Базовая инфляция в четвертом квартале поднялась, но при этом небазовый компонент, в который входят сезонные цены, а также регулируемые цены, практически не менялась.
«Такой консервативный подход правительства к повышению регулируемых цен, видимо, связан с тем, что власти все же намерены достигать или, по крайней мере, не отклоняться значительно от цели по инфляции за счет задействования административного ресурса. И вот такое сдерживание инфляции не рыночными мерами вело к большему расхождению в динамике цен на отдельные компоненты потребительской корзины. Если товары, особенно непродовольственные, дорожали крайне сдержанными темпами в конце прошлого года, в январе текущего, в условиях жесткого ценового контроля, то не регулируемые услуги дорожали двузначными темпами», — добавил Харитончик.
По его оценке, если бы в Беларуси не было регулирования цен, то уровень инфляции мог бы сейчас составлять около 10%.
«Нацбанк в четвертом квартале и пока еще в начале текущего года не предпринимал активных действий в области монетарной политики, несмотря на повышенные инфляционные риски и перегрев экономики, который самим же Нацбанком оценивается чуть более чем в 2%», — сказал экономист.
В целом денежно-кредитная политика оставалась умеренно мягкой. Анатолий Харитончик обратил внимание на то, что в прошлом году рост широкой денежной массы, а также ее составляющих превысил цели, поставленные до этого Нацбанком. По его мнению, это указывает на институциональную слабость регулятора. Он слабо реагировал на повышение инфляционных рисков и перегрев экономики, не противодействовал эмиссии рублей по бюджетному каналу и полагался на административные меры для выполнения цели по инфляции. Также Нацбанк в прошлом году наращивал вложения в государственные облигации. В четвертом квартале он выкупил их на 1 млрд рублей, а в целом за год — более чем на 3 млрд рублей.
«Эти ресурсы, вероятно, в том числе были использованы на поддержание высокого уровня бюджетных расходов, которые в составе консолидированного бюджета по расчетам на основе доступной публичной информации выросли на 5-6% в реальном выражении, то есть с коррекцией на изменение цен. Это больше, чем рост ВВП на 4%, и указывает на сохранение стимулирующего характера бюджетной политики», — сказал Харитончик.
При этом сам бюджет мог быть исполнен с профицитом, который может быть связан с ростом налоговых поступлений на фоне перегрева внешнего и внутреннего спроса, а также с безвозмездными поступлениями из бюджета РФ, которые составляют около 5% доходов консолидированного бюджета.
«То есть де-факто состояние бюджета можно назвать устойчивым. Но способность правительства финансировать заявленный им объем расходов и платить по долгам напрямую зависит от бесперебойного поступления трансфертов из российского бюджета, от доступа к рефинансированию основной суммы платежей по госдолгу опять-таки со стороны России, но также от доступа беларусских предприятий на рынок России. По сути, это по большей части политические риски», — сказал он.
Если эти риски не реализуются, то правительство сможет профинансировать заявленное увеличение расходов на 4% в реальном выражении.
Для базового сценария развития экономики в 2025 году существуют как негативные, так и позитивные риски. Они связаны с санкционными ограничениями, а также с динамикой российской экономики. Если она будет расти более высокими, чем ожидается, темпами, то это станет стимулом и для беларусской экономики. Ее большее замедление создаст большие проблемы для Беларуси.
«Я хотел бы подчеркнуть несогласованность целевых установок властей по приросту ВВП на 4,1% в текущем году и инфляции в пределах 5%. Беларусская экономика вошла в текущий год в перегретом состоянии, а сбалансированный прирост ВВП оценивается в районе 1,5-2% в год при имеющихся ресурсных, технологических и институциональных ограничениях. Оценка того же Нацбанка, оценка сбалансированного прироста ВВП, составляет порядка 2% в год — ее можно найти в его публичных материалах по инфляции, если внимательно смотреть.
Соответственно, если рост российской экономики замедлится до 1-2%, то единственным источником выполнения этой цели прироста ВВП станет раскручивание дальнейшего внутреннего спроса за счет чрезмерных бюджетных и монетарных стимулов. Это приведет к дальнейшему заметному расширению избыточного спроса и перегрева экономики до порядка 4-5% потенциального ВВП. Соответственно, это будет означать гораздо большее давление на инфляцию, внешнюю торговлю, валютный рынок, курс беларусского рубля в сравнении с базовым сценарием. Соответственно, если правительство пойдет на ослабление ценового контроля для поддержки выпуска, то инфляция может ускориться до 10% или выше в таком сценарии.
Если же ценовой контроль останется жестким при масштабном стимулировании, то финансовое положение предприятия может еще больше ухудшиться, и это повысит угрозы кризиса неплатежей и довольно существенного экономического спада в среднесрочной перспективе. Но даже если будет реализован такой сценарий с заметным ослаблением внешнего спроса и избыточным стимулирование внутреннего, я бы не ожидал гиперинфляции и девальвации беларусского рубля наподобие 2011 года», — сказал Анатолий Харитончик.
Комментируя первые результаты работы беларусской экономики в январе 2025 года, экономист ответил, что прирост ВВП в 3,7% несколько ниже, чем заложено в его базовом прогнозе. Он связывает это с теплым январем, что отразилось на объемах добавленной стоимости в энергетике. По предварительной оценке исследователя BEROC, месячный ВВП с устранением сезонности в январе даже немного снизился в сравнении с декабрем и остается на уровне близком в маю-июню прошлого года. Розничный товарооборот с устранением сезонности в январе также снизился в сравнении с декабрем. Анатолий Харитончик допускает, что потребительский спрос мог немного ослабнуть, но делать выводы о тенденциях пока рано.