Протесты в Грузии. Фото: АР
События в Грузии привлекли к себе внимание беларусской аудитории. И потому, что многие беларусы в последние годы оказались в этой стране в эмиграции. И потому, что массовые акции протеста против законопроекта «О прозрачности иностранного влияния» отчасти напомнили беларусские события 2020 года – люди на улицах, водометы, задержания. Где же корни грузинского кризиса и как он скажется на нас?
Сначала о самом спорном законопроекте. В случае его принятия любые организации, деятельность которых финансируется из-за рубежа, будут обязаны встать на учет в качестве «иностранных агентов» – даже если зарубежные поступления в их бюджет не превышают его пятой части. На тех, кто этого не сделает, будут налагаться большие штрафы. Для выявления «агентов иностранного влияния» Минюст получит право проводить мониторинг, добывать необходимую информацию, в том числе персональные данные.
Инициаторами принятия этого законопроекта выступили депутаты от общественного объединения «Сила народа» – отколовшимся от правящей партии «Грузинская мечта» ее антизападным крылом. Многие местные наблюдатели считают этот раскол проектом правящей партии и утверждают, что «Сила народа» находится под полным ее контролем.
Интересно и время появления нового объединения. «Сила народа» возникла на грузинской политической сцене после российского вторжения в Украину. Начавшаяся война обострила противоречия в грузинском обществе – действующую власть стали обвинять в недостаточной поддержке Украины. Оппозиция, как и часть тех, кто ранее был нейтрален к правительству, требовали от него более масштабной помощи сражающемуся Киеву. В частности – присоединения Грузии к антироссийским санкциям, принятым США, ЕС и рядом других государств.
Тут и появляется общественное объединение «Сила народа», заявляющее о необходимости «защиты от западного давления». По мнению представителей новой политической силы, Запад намерен втянуть Грузию в войну с Россией. Но не только – лидеры «Силы народа» ставят под сомнение и евроатлантический курс страны. Вероятно, руками нового движения «Грузинская мечта» стремится проводить в жизнь выгодные ей радикальные антизападные инициативы, формально сохраняя при этом нейтралитет и демонстрируя приверженность курсу на евроинтеграцию, который поддерживает значительная часть грузинского общества.
В этих условиях и появился скандальный законопроект «О прозрачности иностранного влияния». В грузинской оппозиции считают, что на самом деле за законопроектом стоит сама «Грузинская мечта». А проект закона многие тут же назвали калькой с российского закона об иностранных агентах, разглядев в происходящих событиях «руку Кремля». Впрочем, ряд экспертов полагает, что роль России в появлении законопроекта «О прозрачности иностранного влияния» минимальна. Москва, конечно, радостно потирает руки. Но происходящие события не столько ее происки, сколько результат борьбы за сохранение власти «Грузинской мечтой» и глубокого политического кризиса, в котором оказалась эта страна.
Одним из последних пиков напряженности в Грузии стали парламентские выборы 2020 года. Тогда, набрав 48,2% голосов, победила правящая с 2012 года партия «Грузинская мечта», основанная грузинским олигархом Бидзиной Иванишвили. Сам Иванишвили не занимает сегодня в Грузии никаких официальных должностей. Однако, по мнению многих наблюдателей, именно он управляет государством, контролируя законодательную и исполнительную власти. Политический обозреватель «Эха Кавказа» Вадим Дубнов называет Грузию «захваченной страной», сравнивая Иванишвили с другим олигархом, Владимиром Плахотнюком, который еще недавно похожим образом контролировал Молдову. При этом и сам Иванишвили, и значительная часть депутатов от партии «Грузинская мечта», имеют экономические интересы в России. Это обуславливает их определенную «пророссийскость».
Коалиция «Сила в единстве», возглавляемая ведущей оппозиционной партией «Единое национальное движение», на тех выборах набрала 27,18%. Несмотря на то, что правящая партия в итоге потеряла несколько мест в парламенте, а оппозиция смогла увеличить свое присутствие, она объявила выборы сфальсифицированными и заявила о бойкоте избранного парламента.
В дело вынуждена была вмешаться Европа. В итоге было подписано так называемое «Соглашение Шарля Мишеля», названное по имени его инициатора, президента Евросовета. Согласно документу, власть должна была выпустить арестованного за организацию послевыборных акций протеста оппозиционера Никанора Мелию и провести судебные реформы. Соглашение предполагало, что если на намеченных на осень 2021 года местных выборах «Грузинская мечта» наберет меньше 43% голосов, то в 2022 году в Грузии пройдут внеочередные парламентские выборы. Оппозиция же обязалась прекратить бойкот парламента.
Однако летом 2021 года правящая партия «Грузинская мечта» объявила о выходе из соглашения. Формальным поводом стал отказ присоединиться к договоренностям крупнейшей оппозиционной партии «Единое национальное движение». Лидер ЕНД, экс-президент Грузии Михаил Саакашвили назвал выход правящей партии из соглашения «официальным оформлением диктатуры олигарха».
А осенью, накануне местных выборов, Саакашвили вернулся в Грузию и был задержан властями. Его возвращение многие аналитики считают ошибкой, которая не только ударила по самой крупной оппозиционной партии Грузии, но и обернулась личной трагедией для него самого. Дело в том, что его приезд только ухудшил результаты ЕНД на выборах. Слишком уж неоднозначно в Грузии относятся к фигуре экс-президента, причем даже в среде самой оппозиции и тех, кто поддерживает курс на евроинтеграцию. А сам Михаил Саакашвили до сих пор находится в заключении.
И на местных выборах в 19 из 20 муниципалитетов, согласно официальным данным, победу одержали кандидаты от правящей партии «Грузинская мечта». Впрочем, разрыв был не так уж велик – например, во втором туре выборов мэра Тбилиси кандидат от правящей партии, известный в прошлом футболист Каха Каладзе набрал 55,5% голосов. А кандидат от оппозиционной партии «Единое национальное движение» Никанор Мелия – 44,5%. Но лидеры оппозиции заявили, что не признают результатов местных выборов, так как они были сфальсифицированы властями.
Кроме затяжного политического конфликта между правящими элитами и оппозицией, на ситуацию влияет и проблема евроинтеграции. 17 мая 2021 года Еврокомиссия рекомендовала Евросовету предоставить Грузии статус кандидата на членство в ЕС после того, как эта страна справится с двенадцатью приоритетными задачами. Среди них – решение проблемы политической поляризации и обеспечение сотрудничества между политическими партиями в духе соглашения Шарля Мишеля, реализация прозрачной и эффективной стратегии судебной реформы, активные усилия для обеспечения свободной, профессиональной, плюралистической и независимой среды СМИ. И выполнение обязательства по «деолигархизации» – устранение чрезмерного влияния корыстных интересов в экономической, политической и общественной жизни страны.
Но предлагаемый законопроект «О прозрачности иностранного влияния» как раз и ударит по медиа и по третьему сектору. В этом противники законопроекта видят угрозу евроинтеграции.
К тому же некоторые приоритетные задачи ЕС ставят под сомнение перспективы единовластия «Грузинской мечты» и лично господина Иванишвили. В некоторой степени ситуация в Грузии сегодня напоминает Украину 2013 года, когда Виктор Янукович на словах поддерживал курс на евроинтеграцию, а на деле отказался подписывать соглашение об ассоциации между Украиной и Евросоюзом, что в итоге привело к Революции достоинства.
В случае Грузии до подписания дело еще не дошло, но власти уже начинают вставлять этим процессам палки в колеса. На словах нынешнее грузинское руководство тоже обещает выполнить все требования ЕС для получения статуса страны-кандидата в ЕС. Но другой рукой, с помощью подконтрольной фракции «Сила народа», стремится продавить законопроект «О прозрачности иностранного влияния». Который, по мнению ряда депутатов Европарламента, не соответствует европейским стандартам и ставит под вопрос дальнейший проевропейский курс Грузии.
Похоже, что таящиеся в евроинтеграции риски и нежелание договариваться с оппозицией перевешивает для правящих в Грузии сил все остальные издержки. Ряд экспертов к тому же убежден, что правящая элита во главе с Бидзиной Иванишвили всерьез опасается России и ее реакции на проевропейский выбор Грузии. Опасается финансовых убытков и давления со стороны Кремля. С учетом всего этого комплекса причин действующая власть вполне может пойти на затягивание процесса евроинтеграции и на ужесточение проводимой в стране политики.
Проблема для нее заключается в том, что курс в ЕС поддерживает подавляющее большинство – согласно некоторым исследованиям, «за» европейские устремления Грузии в той или иной степени выступают 85% населения. Так что вывернуться из сложившейся ситуации правящим элитам будет не так-то просто. Возможно, этим, равно как и серьезной поддержкой в обществе оппозиции, и объясняется то, что власти не в состоянии безжалостно подавить массовые протесты, и вынуждены делать это точечно, стараясь обойтись без жертв и увечий.
После массовых акций протеста правящая партия «Грузинская мечта» и ее партнеры по коалиции приняли решение отозвать из парламента спорный законопроект «О прозрачности иностранного влияния». Однако и тут есть нюансы. Дело в том, что он был принят в первом чтении, и, согласно действующему регламенту, отзыву не подлежит. Остается вариант, при котором во втором чтении законопроект «провалят» сами его инициаторы. Или же они все до единого подпишутся под заявлением о его отзыве.
Но не исключен сценарий, при котором власти не захотят отказываться от попыток принять этот закон. По крайней мере, представители «Грузинской мечты» заявили, что намерены лучше объяснить общественности содержание законопроекта после того, как страсти улягутся. Мол, «на законопроект был наклеен ложный ярлык «российского закона», а его принятие в первом чтении было представлено в глазах части общественности как отход от европейского курса». Так что ставить точку в грузинском противостоянии пока рано – после того, как протестный шторм утихнет, власти вполне могут попытаться снова провести закон через парламент.
Способны ли грузинские события оказать влияние на Беларусь и беларусов? Или наш интерес к ним обусловлен исключительно сочувствием или праздным любопытством?
Если конфликт зайдет слишком далеко и Грузия откажется от движения в сторону евроинтеграции и поисков компромисса, то она автоматически окажется отброшенной назад, в сферу российского влияния. США уже пригрозили грузинским властям санкциями из-за подавления протестов. Такой поворот чреват ростом российского влияния и на грузинскую политику, и на регион в целом. Официальный Минск эти процессы затронут лишь по касательной – например, может стать менее актуальным вопрос признания Абхазии и Южной Осетии. В целом «грузинский разворот» окажет влияние на большую политику лишь в том смысле, что на стороне Кремля в регионе окажется на одного игрока больше. А у Украины и у беларусских демсил – на одного потенциального союзника меньше. Впрочем, это не сильно скажется на общем раскладе сил – грузинские власти и без того стараются держаться подальше от украинских и беларусских процессов.
Но в самой Грузии политические «заморозки» могут привести к «закручиванию гаек». Причем, учитывая масштабы противостояния в обществе, властям придется идти на меры подавления довольно решительно. И тут могут возрасти угрозы для живущих в Грузии беларусов – риск того, что они будут выданы по запросам беларусского режима, существенно увеличится. Ведь в случае тотальной смены курса у грузинского руководства неизбежно возникнет желание не портить отношения с Москвой и ее союзниками.
Впрочем, как раз таки масштабы поляризации грузинского общества позволяют надеяться на то, что некий компромисс все же будет найден. Строго говоря, Грузия сегодня и так имеет минимальные шансы на получение статуса кандидата в ЕС. Поэтому вполне вероятно, что итогом противостояния властей и оппозиции в Грузии станет появление соглашения, которое позволит хотя бы на время «замести противоречия под ковер». Сгладить очередное, но явно не последнее противостояние. Ведь для разрешения грузинского политического кризиса необходима смена элит, уход от власти сформировавшихся за эти годы кланов и группировок.
Грузия проходит свой путь строительства демократии. Наличие в ней многих центров силы делает его отчасти более легким, в сравнении с Беларусью, отчасти – более трудным. Легким в том смысле, что в силу устоявшейся многопартийной системы, равно как и появления тех самых кланов, шансы избежать появления в стране полноценной диктатуры у грузинского общества несколько выше, чем те, что были у нас. Трудным потому, что демократии тоже нужно научиться, а созданная в стране политическая конструкция усложняет эту задачу. Процессы в Грузии идут, но пока учебными классами все больше остаются городские улицы, а не зал заседаний демократически избранного парламента.
Подпишитесь на наш телеграм-канал «Reform.by :: Лонгриды»
***
Мнения и оценки автора могут не совпадать с мнением редакции Reform.by.