Президент заявил, что стоит по-новому взглянуть на вопрос о возвращении культурных ценностей в Беларусь. Команда #RFRM не могла пройти мимо того, что плохо лежит, и предлагает свой список репатриантов.
Каждый из нас хоть раз в жизни встречал беларусов, которые мечтают вернуть СССР и Сталина, чайную колбасу и сметану по рупь-семьдесят. Вы встречали их в коридоре холодной декабрьской плацкарты и на задней площадке солнечного «Икаруса». В нашей стране по-прежнему есть люди, которые мечтают о временах, когда квартиры давал профсоюз, а благодаря фиолетовому начесу можно было стать ведущей центрального телевидения. Порядок. Профком. Путевка в Гагры.
Нам говорят, что тогда, а не сейчас, были культура, ценности и идеалы.
Кто они — беларусы, мечтающие о советском прошлом? Поколение отцов, с которым у нас, детей, появились эстетические разногласия? Или молодые милиционеры, которые хотят российских зарплат, а потому — хоть в ФСБ, хоть в Красную армию? Как нащупать культурные ценности в стране, которая с упорством крылатого гусара рвется в светлое будущее, но, словно влюбленный школьник, боится оставить свою первую комсомольскую любовь из прошлого?
На вчерашнем совещании по приоритетам внешней политики Беларуси на современном этапе президент Лукашенко заявил, что стоит по-новому взглянуть на вопрос о возвращении культурных ценностей в Беларусь. Формировать духовную идентичность нации президент предлагает через взгляд на «белорусское наследие в мире». И это, конечно, правильно, культурное наследие должно принадлежать народу. Особенно то, что далеко от родных березок и васильков, где-то там за манящими туманами, за морями-океанами.
Стоит отметить, что еще в начале 2017 года в Беларуси было объявлено о создании Комиссии (при Совмине) по выявлению, возвращению, совместному использованию и введению в научный и культурный оборот культурных ценностей, которые находятся за границами нашей страны. В состав Комиссии включили представителей министерств иностранных дел, финансов, информации, и культуры, Белорусского фонда культуры, Национального исторического архива Беларуси, а также Центра исследований белорусской культуры, языка и литературы Национальной академии наук.
Не прошло и суток со вчерашнего выступления Александра Григорьевича, как из США пришла новость: из фондов публичной библиотеки Нью-Йорка исчезла книга Франциска Скорины. И хотя пропажа случилась раньше, известно о ней стало только на этой неделе. Мы не знаем, связано ли исчезновение «Первой книги Царств» с секретной спецоперацией Комиссии по возвращению ценностей, или книжку выкрал книголюб-частник. Но факт налицо — книжки в библиотеке больше нет.
И вот на какие мысли эти события натолкнули. Еще до окончания Второй мировой войны в Еврейской бригаде, воевавшей в составе английской армии, был организован специальный батальон, Ханокмин («Карающие ангелы»), перед которым стояла задача поиска нацистов.
А что если в Беларуси создана секретная группа культурологов или, например, театралов, которые будут по крупицам возвращать беларусское культурное наследие в родную гавань со всего мира?
Шедевры искусства, слуцкие пояса, редкие фолианты и архивы БНР. Сколько ценного нужно вернуть! У наших людей есть целый список претензий ко всему миру. Старики хотят вернуть минское «Динамо» 80-х и молодость. Патриотам нужны Вильня, Белосток и Смоленск. Монархисты-националисты хотят реанимировать нашего Витовта, монархисты-ватники ожидают воскрешения Петра I на Пасху. Мафия хочет вернуть Лас Вегас, основанный гродненским евреем Меиром Лански. Колбасники хотят просто вернуть из лап проклятого запада наши кровные папиццот, а на сдачу смотаться в египетский аквапарк, чтобы позволить себе лежак «за деньги», а не лежак, перекинутый из соседнего отеля через забор. Впрочем, наличие денег не обязательно отменяет манипуляции с бесплатным лежаком из соседнего отеля.
Ну а если серьезно — что будем возвращать? О каком культурном наследии беларусов в мире идет речь? О советских памятниках в Польше? Может быть, о наследии беларусских эмигрантов, бежавших в 1944 году от коммунистов в Великобританию и США? Или о беларусских политэмигрантах современности, ставших значительным элементом современной беларусской идентичности и культуры? Что, если в недрах беларусского культурного Ханокмина уже оценены в качестве нематериальной культурной ценности Андрей Санников и Зянон Пазняк, которых нужно срочно вернуть в Беларусь, чтобы сформировать духовную идентичность нации в сложных для страны условиях?
Только представьте: четверо культурологов с накладными усами и в плащах лейтенанта Коломбо выносят под покровом варшавской ночи полутораспальное ложе, а на нем во всей красе возлегает мирным сном ничего не сведущая Наталья Радина. Вся такая с растрепанными волосами, в ночнушке с цветами, и с нежным июльским румянцем на лице.
Ватное одеяло знаменем развевается на ветру.
Текут слезы по щекам четверых седовласых профессоров, которые тянут на своих ослабших плечах грузное ложе беларусской нематериальной культуры. Но культурные ценности надо возвращать, ничего не поделать, президент дал указание. И несут старики крепкую кровать вместе с Натальей Радиной к беларусско-польской границе в предрассветной тишине. На вышках по обе стороны границы усыплены молоденькие безусые часовые, последний рывок через дырку в заборе… Исцарапанные старцы в бежевых плащах вносят в беларусские поля зерно беларусской идентичности и сеют его в лоно нашей необъятной родины.
Что власть и народ вкладывают для себя в такие понятия, как «культура» и «духовная идентичность»? Для одних «культура» это парады активистов БРСМ под кумачовыми знаменами, а для других «духовная идентичность» это признание государством советских преступлений против беларусской интеллигенции и запрет советской символики по всей стране.
Для одних беларусская культура за границей — это грамота с подписью Машерова в кубинском музее, а для других — хранящаяся в Лондоне рубашка, в которой Лариса Гениюш вернулась в Беларусь из ГУЛАГа.
Как ни странно, в этих вкусовых разночтениях нет жесткой дихотомии «народ» и «власть», которые хотят совсем разного. Время идет, и даже нетравоядный режим подает сигналы из властных коридоров: «мы и сами не хотим жить в стране, где власть всегда плоха, а народ всегда преисполнен чистыми помыслами». Можно обвинять государство в дилетантски-однобоком прочтении культуры и советском подходе к «духовным» ценностям, в уничтожении культуры и разрушении национальной памяти.
Но было бы глупо отрицать, что поколение тех, кто видел живой коммунизм уходит, и уже сейчас в этой стране появляются как 50-летние чиновники (агенты власти), которые искренне сожалеют о приходе большевизма в Беларусь, так и 20-летний «народ», который страстно желает вернуться в мифически-идеальный советский рай, о котором ежедневно вещают БТ, «Россия24», «Первый канал». Вопрос только в том, кто окажется сильнее.
В 1991 году Верховный Совет был полон коммунистов, но это не помешало меньшинству одержать верх.
А что хотим вернуть мы, молодые беларусы, которые не смотрят телевизор? Что нужно нам, которым в этой стране еще жить? Для нас беларусская культура, о которой говорит президент, это не только физические артефакты, вроде креста Ефросиньи Полоцкой, украденного то ли российской церковью, то ли НКВД СССР.
Нам предлагают собрать беларусское наследие в мире? Давайте. Начать можно с восстановления 400-летней традиции Магдебурского права и городского самоуправления, которые являются составной частью беларусской культуры, хотя и были привнесены в нее в контексте общеевропейских трендов своего времени. Давайте вместе с исполкомами привозить в Беларусь экспертов по самоуправлению и обучать региональных чиновников — но при условии, что они будут соблюдать традиции самоуправления, которым их обучают.
Ведь можно сколько угодно считать «госов» и «оппозиционеров» идиотами. Но, сталкиваясь лбами, и одни, и другие разрушают будущее одной страны: своей собственной — и нашей.
Исторически сложилось так, что большинство восстаний в Беларуси были антироссийскими — в 1794, 1831, 1863 годах… Большинство войн в истории государств, существовавших на территории современной Беларуси, происходило с восточными соседями. Может быть, сейчас мы обратимся к восточным соседям с просьбой вернуть награбленное? У нас все же сейчас интеграция, союзное государство и совместные учения.
Беларусское наследие из равнин между Могилевом и Гродно выбивали сначала российские самодержцы, а потом пришлые комиссары в черных «кожанках».
Можно вернуть книги Скорины, из которых в Беларуси хранятся только 5%, а в России — почти семьдесят. Можно вернуть все имущество рода Сапегов, которое после восстания 1830−1831 годов было полностью вывезено в Россию. Пускай РПЦ вернет в Беларусь икону Матери Божией Полоцкой, а Третьяковская галерея возвратит украденные российскими коммунистами фонды Минского историко-археологического музея.
Что мы хотим вернуть с запада?
Традиции униформы беларусской армии и беларусский язык, который чаще слышен на польском Подляшье, чем в Беларуси. Можно признать абсурдность претензий Литовской республики на эксклюзивное наследование традиций многонационального государства Magnus Ducatus Lithuaniae, в котором роль литовцев была, откровенно говоря, очень далека от той, которую брендирует современная Литовская Республика. Можно, наконец, сказать, что Статут ВКЛ 1588 года, действовавший на наших территориях 250 лет, должен быть основным законом нашей страны, но с оглядкой на современные реалии (ведь в 1588 году не было киберпреступности и евробондов).
В Беларуси хотят вернуть культурные ценности? Давайте вернем в публичные пространства память про униатскую культуру и начнем открыто говорить о ней — ведь до начала российской оккупации 1795 года население этих территорий на 44% состояло из униатов, которые ориентировались на европейский Рим, а не на московский патриархат ЗАО РПЦ, которым нынче заправляет из лимузина патриарх с невидимыми часами.
Давайте развивать гебраистику и расширять присутствие еврейской темы в истории Беларуси. Давайте открывать курсы идиш и приглашать израильских добровольцев на реконструкцию синагог и еврейских штетлов. Еврейская жизнь в Беларуси — это пласт в 600 лет национальной культуры, о которой в нашей стране почти ничего не знают. Это тоже наша национальная культура.
1990-е закончились и пора, наконец, набраться смелости и признать, что беларусская культура — это не только цимбалы, дуда и жалейка.
Культура в умах молодого поколения — это не только вышиванки, граффити с зубрами или прыганье через костры в купальскую ночь. Для нас культура и идентичность — это образ мышления. И мы хотим, чтобы со всех уголков Земли через призму «беларусского наследия в мире» наряду с материальными сокровищами (которые вывезли, в основном, в Россию) к нам вернулись и нематериальные артефакты европейской, а не советской, идентичности.