Фото: Ashley Jurius, unsplash.com
Факт, который сам по себе заслуживает внимания. Беларусь остается единственной страной бывшего Советского союза, где 100-летие Всесоюзного ленинского коммунистического союза молодежи отмечалось на государственном уровне. Из знаменательной даты полностью исчезло ее идеологическое содержание. Через сто лет в Беларуси оказалось, что ВЛКСМ это не «передовой отряд партии», а чуть ли не скаутская организация. «Понятия дружбы, братства, единства, любви к Родине, веры в будущее, ставшие гимном Всесоюзного ленинского коммунистического союза молодежи», — привела цитату президента его пресс-служба.
Впрочем, сегодня уже мало кого удивишь тем, что в Беларуси институты советской вертикали сохранились по форме, но не по содержанию. Коммунистическая идеология из них ушла, но внятной альтернативы так и не появилось.
В этом контексте справедливость — идеальная основа для государственной идеологи. Понятие предельно абстрактное и субъективное: каждый трактует его по-своему. Как говорится, истина — одна, а правда у каждого своя. Про справедливость можно сказать то же самое.
Справедливость бывает уравнительная, когда каждому достается поровну, а бывает распорядительная, когда каждый получает по заслугам. В рамках этой справедливости можно подвести базу под что угодно.
Право сильного прекрасно вписывается в понятие справедливости. Если А сильнее Б, то вполне справедливо, что ему будет доставаться больше, или он должен иметь больше прав. Вполне справедливо, что упорно трудящийся зарабатывает больше, чем лентяй. Справедливо, что человек оступившийся понесет серьезное наказание и т.д.
Справедливость отлично работает на сохранения статус-кво. Если есть некоторый устоявшийся порядок, проверенный временем, незыблемый в течение лет эдак 20-25, то вполне справедливо, чтобы он просуществовал еще столько же.
Впрочем, порой со справедливостью возникают проблемы. Ведь у каждого свое понятие о ней. Молодой предприниматель может взять на работу своего друга. Тот будет лениться. Работодатель будет считать справедливым, что лентяю не нужно платить много. В то же время его друг также будет считать справедливым, что ему должны платить больше просто по той причине, что они “кореша”.
Объединившаяся в конце XIX века после столетий раздробленности Германия безнадежно опоздала к колониальному разделу мира. Ее элиты считали мироустройство несправедливым. Итогом стала Первая мировая война. Чувство несправедливости после версальского мира 1919 года стало одной из причин реванша через 20 лет. Несправедливым считали распределение богатства и коммунисты, создавшие ВЛКСМ. Во что это вылилось, все прекрасно знают.
Справедливость — своеобразный фундамент для общества. У богача своя справедливость, у бедняка — своя. У власть имущих — одна, у притесняемых — другая. Она плохо поддается формализации и редко приводит к согласию.
Когда заходит речь о справедливости, всегда хочется спросить, а кто должен определять, что справедливо, а что нет. Что является ее источником?
Несправедливость идет бок о бок со справедливостью. Она чаще способствует консолидации людей, чем справедливость. Правда, происходит это тогда, когда со справедливостью перегибают палку или чересчур сильно закручивают гайки. Тогда чья-то справедливость начинает восприниматься большим количеством людей, как вопиющая несправедливость. Последствия плохо предсказуемы и потенциально опасны.
Именно намек на этот сценарий впервые прозвучал на 100-летии комсомола. «Поэтому и политику мы проводим более мягкую, спокойную, нацеленную на справедливость. Но не в будущем, а в настоящем», — сказал президент, мотивируя это тем, что люди никогда не потерпят несправедливость.
***
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
***
Понравился материал? Успей обсудить его в комментах паблика #RFRM на Facebook, пока все наши там. Присоединяйся бесплатно к самой быстрорастущей группе реформаторов в Беларуси!