Зачем Лукашенко убеждает силовиков в «победе» над «беглыми»

Скриншот видеозаписи телеграм-канала «Пул Первого»

Александр Лукашенко подписал указ о создании комиссии для работы с желающими вернуться на родину. А генеральный прокурор Андрей Швед рассказал о порядке ее работы. Что могло повлиять на решение о создании такого органа?

На первый взгляд, режим намерен зафиксировать очередную «победу». На сей раз – над теми, кому удалось уехать за пределы страны, и до кого силовики не могут дотянуться. В эту модель прекрасно вписывается покаяние, то есть унижение оппонентов. Им предлагается собственноручно написать на себя донос. Прямо указывается, что не стоит умалчивать о каких-то фактах, иначе впоследствии, если откроются дополнительные нюансы, человека все равно могут привлечь к ответственности. Вернувшиеся оказываются на крючке у режима – несмотря на положительный вердикт комиссии, дела против них могут быть возбуждены по решению генпрокурора. Или в случае открытия новых эпизодов, изобрести которые при необходимости – не проблема. В общем, как и анонсировалось ранее – «домой на коленях».

Может ли это расцениваться сторонниками режима и силовиками как очередная победа? Вполне, ведь теперь, с их точки зрения, появляется возможность отыграться не только на оставшихся в стране, но и на уехавших, заставив тех пройти через сито проверок, вынудив унижаться и ломая публичным покаянием. К тому же комиссии поручено заняться не только «беглыми», но и теми, кто остался в стране, кто «из-под плинтуса вылезет». Так что отныне можно присылать в организации не списки на увольнение, а на покаяние. Схему с компенсацией нанесенного ущерба уже отработали на компаниях из ПВТ и банках. Теперь ноу-хау можно расширить и на прочие сферы.

Проблема лишь в том, что вряд ли уехавшие из страны беларусы начнут массово возвращаться обратно. Власти и сами, похоже, не рассчитывают на большой поток желающих, сознательно занижая число тех, кто покинул родину. По словам Лукашенко, таких всего-то 2-4 тысячи. Цифра наверняка приводится для того, чтобы впоследствии настаивать, что большинство беглецов предложением властей все же воспользовалось.

Отсутствие у подавляющего большинства уехавших желания возвращаться в современную Беларусь и выглядит самым слабым звеном в сценарии властей. Но можно допустить, что вовсе не возращение «беглых» рассматривается как конечная цель задуманной многоходовки.

Кто-то из уехавших может все же решиться воспользоваться предоставленным шансом. Много режиму и не нужно. Десяток-другой обращений в комиссию, рассмотренных дел и вынесенных вердиктов уже создадут нужный прецедент. И откроют перед режимом возможности, для которых могла и понадобиться комиссия по возвращению. История с «беглыми» нужна для переключения фокуса внимания.

Наличие в Беларуси огромного числа политзаключенных мешает начать диалог с Западом. Без запуска процесса их освобождения никто там не захочет иметь с Лукашенко никаких дел. Но просто так взять и выпустить хотя бы часть осужденных по политическим статьям беларусский правитель не может. Слишком он стал зависим от силовиков за последние годы. Лукашенко прямо признавал, что вынужден учитывать их мнение. Силовики, по понятным причинам, идею освобождения даже части политзаключенных не поддерживают. Для них это нивелирование собственных усилий по подавлению протестов и удар по влиянию в выстроенной системе. Значит, надо подвести их к мысли о необходимости пойти на такой шаг. Продать им победу над «беглыми», получив взамен возможность хотя бы частично решить вопрос с политзаключенными.

Сама процедура возвращения «беглых» порождает казус, на который Лукашенко сегодня не случайно обратил внимание председателя Верховного суда Валентина Сукало. «Мы сейчас <…> развернули работу по преступлениям беглых. Тем не менее, по закону мы принимаем в судах много решений по наказанию совершивших преступления подобного образа. По людям, которые находятся здесь. Как это стыкуется, нет ли здесь противоречий каких-то?» – задался вопросом он.

А противоречия действительно есть. Выходит, режим выносит приговоры оставшимся в стране беларусам за те же самые провинности, за которые готов простить или взять компенсацию у покаявшихся вернувшихся из-за границы. Ликвидация этого противоречия дает возможность помиловать тех, кто сегодня уже осужден по некоторым статьям или ожидает приговора. Выпустить этих людей на свободу, например, после какой-то процедуры покаяния, как и обратившихся в комиссию. Или смягчить им наказание, заменив заключение штрафами. Унификация подходов в законодательстве – действенный аргумент, который Лукашенко может использовать для убеждения силовиков заметно сократить количество политзаключенных в стране, предварительно задобрив их и отдав «на съедение» «беглых».

Возможное смягчение наказания наверняка коснется не всех политзаключенных. Так и комиссия, согласно данным ей установкам, не должна допустить, «чтобы в страну обратно попали те, кто может нанести ущерб». То есть прощению подлежат те, кто не совершил серьезных, с точки зрения режима, правонарушений. Но основную часть политзаключенных, посаженных за комментарии, оскорбления и прочий мелкий «экстремизм», благодаря таким подходам можно будет выпустить на свободу. Раз уж прощать «беглых», то отчего не простить и их? Лукашенко вполне может рассчитывать на то, что сделанные им в одностороннем порядке уступки смягчат позицию западных политиков.

Можно допустить, что, кинув силовикам кость с комиссией по возвращению «беглых», Лукашенко хочет добиться от них одобрения предстоящего торга политзаключенными. Конечно, все может в итоге пойти не по плану, и заготовленный сценарий рассыплется, или потребует существенных корректировок. Но пока ситуация выглядит так, что «беглые» в задуманной схеме – товар побочный. И «победа» над ними может оказаться не более чем камуфляжем для маскировки предстоящих уступок Западу.