«Пока я являюсь председателем правления Нацбанка, никакой разовой одномоментной девальвации никогда не будет».
Знаменитая фраза Петра Петровича Прокоповича прочно связала в национальной памяти третий холодильник «Атлант», валютчиков и хорошее ирландское пиво за евро. Время зарплаты папиццот и льготных кредитов на квартиру в Каменной горке закончилось три года назад.
Так устроена человеческая память — помнить только хорошее. Петр Петрович искренне хотел сделать беларусов счастливее и богаче. Если для этого нужно было обмануть законы экономики, тем хуже для законов и экономики. Лихие качели регулярных девальваций постепенно забылись. Теперь герой Беларуси и один из самых узнаваемых пенсионеров страны вызывает лишь умиление и теплые чувства.
Новую команду Нацбанка во главе с Павлом Каллауром называют технократами. До власти «молодежь» (конечно, на фоне Петра Петровича легко быть молодым) дорвалась после очередной девальвации в конце 2014 года. «Если вы мне верите, то девальвации не будет» заявил вице-премьер Прокопович, руками Надежды Ермаковой обвалил на прощание рубль на 30% и отправился в предрассветную тишину на заслуженный отдых.
Зачем мы об этом вспомнили? Потому что не было в истории экономической теории более верного признака обвала национальной валюты, чем клятвенное обещание главы Национального банка Беларуси держать курс.
То, что устроили после Павел Каллаур и компания, эксперты называют «режимом монетарного таргетирования».
В Беларуси проводится относительно жесткая монетарная политика — как результат, за три года курс доллара вырос всего на 26% (во многом из-за общемирового тренда на подорожание американской валюты), инфляция снизилась до однозначных величин, проведена деноминация. Впервые в истории независимой Беларуси введены в оборот металлические монеты. У беларусов появился еще один повод для гордости — за такие купюры, которые больше похожи на евро, не стыдно!
Есть и обратная сторона — замедление экономического роста и сокращение зарплат.
Напомним, экономическая политика предшественника Каллаура была проста, как грабли. Раньше Нацбанк печатал ничем не обеспеченные деньги и раздавал через льготные кредиты сельскому хозяйству, промышленным гигантам и лояльному электорату. Идеи Петра Прокоповича идеально укладывались в русло политики «социально ориентированного государства» и «запуска заводов». Те самые лозунги, с которыми в 94-м году пришел к власти Александр Лукашенко.
Когда денежный пузырь разрастался до угрожающих размеров, власти проводили одномоментную девальвацию. По сути, это налог на эффективность. Его уплачивали те, кто пытался жить по нормальным экономическим законам и строил долгосрочную стратегию развития бизнеса.
Простой пример —
уборщица Нацбанка с зарплатой в 300 долларов могла построить за льготный кредит квартиру в Минске, а высококлассный программист с зарплатой в 1500 долларов — нет.
Программист не относился к нуждающимся и не мог претендовать на государственную поддержку. Он должен был копить на квартиру десятилетиями, а уборщица имела право на льготный кредит в беларусских рублях, который после очередной девальвации превращался в смешные деньги.
Тот же принцип работал и в промышленности, когда гиганты индустрии выпускали десятки тысяч устаревших тракторов и грузовиков, а затем после девальвации распродавали их за гроши и отчитывались о росте производства. Неудивительно, что в 2000-х ВВП в Беларуси рос двузначными величинами.
Такие фокусы были возможны лишь благодаря безграничному рынку соседней России. Вернее, высоким ценам на нефть, деньгами от продажи которой соседка могла оплатить все что угодно.
К концу 2014 года сошлись сразу несколько факторов, которые заставили высшее руководство страны в корне поменять как подходы к управлению экономикой, так и внешнеполитический вектор.
Население и бизнес стали настолько «финансово грамотными», что эффект от девальвации перестал компенсировать негатив. Экономический рост замедлился, а девальвации 2011 и 2014 годов ударили в первую очередь по электорату. Плюс после падения цен на нефть в 2014 году ловить на российском рынке больше нечего.
И посмотрите, как заиграла беларусская политическая жизнь новыми красками. Мягкая беларусизация, политическая оттепель, декреты и указы по либерализации экономики, Макей в The Financial Times, «Восточное партнерство», вот это вот все. Как не вспомнить Ильича с его «политика – это концентрированная экономика».
Напрашивается простой вывод:
пока власти вынуждены проводить жесткую монетарную политику в стиле Каллаура — сохраняется вектор на независимость и поддержку частного предпринимательства.
Верно и обратное. Заработает печатный станок — можно смело уезжать из страны на пару лет до новой оттепели, если будет куда возвращаться.
Редакция #RFRM попросила старшего аналитика компании «Альпари» Вадима Иосуба простыми словами объяснить, на что всем нам нужно обращать внимание, чтобы понять, в какую сторону дует ветер.
1.Рост зарплат
Я думаю, самый классический признак — это активный рост зарплат, при этом активный рост зарплат в валютном выражении. И этот рост очевидно опережает темпы роста экономики. Ситуация, например, когда экономика растет на 1%, а средняя зарплата по стране растет на 10% в валютном выражении — это значит, что скоро эти зарплаты в валютном выражении должны сильно скорректироваться вниз, то есть для этого должен произойти скачок валют. Кстати говоря, у нас, если брать былые времена, зарплаты не просто росли, а особенно росли по каким-нибудь электоральным поводам, в преддверии выборов в парламент, в преддверии президентских выборов.
В прошлом и позапрошлом году зарплата в реальном выражении, то есть с учетом инфляции, и в долларовом выражении снижалась. В этом году она растет, но растет достаточно умеренно и в рублевом выражении с поправкой на инфляцию, и в валютном выражении.
Наиболее ярким доказательством того, что у самого высокого руководства что-то в мозгах поменялось и они вроде как отказались от старой денежной политики, было то, что как раз и последние парламентские выборы, и последние президентские выборы не сопровождались массовым ростом зарплаты, раздачей кредитов и так далее…
Что там у кого в мозгах, мы судить не можем, но последние два года говорят о том, что где-то там на самом большом верху все-таки поняли, что
политика дешевых кредитов, политика работы печатного станка — это путь в никуда.
С помощью такой политики можно краткосрочно решить какие-то вопросы: ну, напечатать там деньги и всем раздать в полтора раза больше. А через три месяца, через полгода все выльется в инфляцию, в девальвацию. Опять окажется, что допечатанная зарплата еще меньше, чем была.
Кстати говоря, интересная мысль! Там, где есть сменяемость власти, которая последний срок досиживает, теоретически есть соблазн сделать что-нибудь такое, чтобы краткосрочно всем понравиться, а негативные последствия будет расхлебывать следующее правительство. У нас власть в государстве меняться не собирается и это по идее должно эту власть заставлять думать о последствиях экономических решений, которые могут быть через три, шесть месяцев.
Слава несменяемой власти! (смеется)
2. Ажиотажный спрос
Что еще кроме резкого роста зарплат? На самом деле у резкого роста зарплат есть и другие очевидные последствия. У нас же всегда на фоне всякого кризиса был ажиотаж в магазинах, когда люди покупали по 3 телевизора, по 2 холодильника. Конечно, это было следствием выросших зарплат. В том же декабре 2014 года ажиотаж возник в первой половине декабря, когда еще курс стоял. О девальвации объявили только 19 декабря.
3. Кризис у торговых партнеров
Одним из признаков может быть жесткая привязка нашего рубля к валютам торговых партнеров. В 2014 году в чем была фишка — держались за курс доллара, при этом российский рубль к доллару упал. В результате российский рубль стал резко дешеветь к белорусскому. Падает российский рубль — дешевеют российские товары. Был короткий период, когда все, кто ездил на «закупы» в Литву или Польшу – все в Россию поехали, там стало выгодно покупать почти все.
Понятно, так долго продолжаться не могло и жутко дешевеющий российский рубль должен был потянуть за собой беларусский.
4. Колебания курса
Какими еще могут быть сигналы? На самом деле важнейший сигнал – пока курс беларусского рубля колеблется по отношению к разным иностранным валютам, пока он то растет, то падает, делает это ежедневно и в разные стороны – все нормально.
Если мы в какой-то момент заметим, что курс той или иной валюты стал совсем-совсем стабильным, стоит на месте – вот это будет теоретически сигналом, что опять вернулись к искусственному удержанию курса беларусского рубля.
Это может относиться к курсу одной из валют, например к курсу доллара или к курсу российского рубля. Или вдруг константой на длительное время станет стоимость корзины валют. Обыватель не знает, что это такое и не следит за этим показателем. А зря.
Верный способ насторожиться. Это может быть признаком того, что опять возвращаются элементы административного, искусственного курсообразования.
5. Ставка рефинансирования
Попроще можно сказать вот как: сейчас у нас ставка рефинансирования снижается, но она снижается вслед за снижением инфляции. В принципе, это нормально, снижать ставку рефинансирования вслед за снижением инфляции.
Хорошо бы, чтобы ставка рефинансирования выполняла свою роль и влияла на ставки по кредитам и депозитам. Чтобы было сразу видно, когда ставки являются положительными в реальном выражении. Это означает очень простую вещь — чтобы они были выше инфляции.
Если мы заметим, что
ставки по долгосрочным депозитам, а тем более ставки по кредитам стали ниже инфляции – это очень-очень тревожный звоночек.
Пока они выше инфляции — значит более-менее с процентными ставками и со ставкой рефинансирования все правильно.
6. Золотовалютные резервы
Еще одним важным индикатором может быть величина ЗВР. По сути это наш буфер, который мы с одной стороны тратим на возврат кредитов, и пополняем его новыми кредитами.
Всегда достаточно тревожным звоночком было сокращение золотовалютных резервов.
Но слава богу в этом году с учетом последних взятых кредитов, нового транша ЕАБР (Евразийский банк развития), с учетом размещенных еврооблигаций – ЗВР у нас даже растут.
Если мы увидим, что они начнут резко сокращаться, а Нацбанк статистику ежемесячно публикует — это будет определенный повод задуматься и волноваться. Накануне девальваций в 2011 году, в 2014 году были ощутимые снижения ЗВР на сумму порядка 1-1,5 млрд в месяц.
Нужны структурные реформы
У нас весь разговор крутится вокруг денежной политики и сейчас очень популярно задаваться вопросом «блин, а какая нам денежная политика нужна, чтобы наша страна процветала, расцвела и выросла».
Упускается очень важный момент: денежно-кредитная политика — это лишь элемент экономической политики.
За счет одной денежной политики нельзя исправить пробелы в других экономических моментах.
Основные проблемы белорусской экономической модели всем хорошо известны. Это предельно неэффективный госсектор экономики, который уничтожает в огромных объемах деньги, ресурсы, которые генерируются в других отраслях.
Для того чтобы с этим что-то делать, нужна политическая воля, т.е. никакими монетарными ухищрениями, никаким изменением процентной ставки вверх или вниз, никаким изменением режима валютного курса с фиксированного на плавающий или с плавающего на фиксированный структурные проблемы экономики решить невозможно.
Я очень просто сформулирую. Для роста экономики нам нужны две принципиальные вещи: коренным образом реформировать неэффективный госсектор и деньги, чтобы все это делать. Нужны не долговые деньги, а бурный поток иностранных инвестиций. Не такие деньги, которые сегодня одолжили, а завтра нужно отдавать, а те деньги, которые инвестор сам вложит в нашу страну, сюда и здесь будет работать.
Для этого нужна такая вещь как инвестиционный климат. А инвестиционный климат — это, по-простому говоря, неприкосновенность частной собственности, обеспеченная независимым судом. Вопрос в наших реалиях предельно политический. То есть
никакой денежной политикой заменить отсутствие независимого суда, неприкосновенность собственности, неэффективные предприятия невозможно.
Поэтому в наших текущих условиях единственное, чего можно добиться максимально грамотной и взвешенной монетарной политикой — избавить страну от гиперинфляции, сделать более-менее нормальной ситуацию на валютных рынках, избавить нас от обвалов на какое-то время. Но если не решить проблему неэффективных государственных предприятий, то само их наличие может спровоцировать тяжелейший банковский и валютный кризис за счет накопления плохих долгов. Несмотря на самую аккуратную, самую правильную денежно-кредитную политику Нацбанка.
Для устойчивого развития экономики жесткая денежно-кредитная политика является необходимым, но недостаточным условием.
***
Понравился материал? Успей обсудить его в комментах паблика #RFRM на Facebook, пока все наши там. Присоединяйся бесплатно к самой быстрорастущей группе реформаторов в Беларуси!
***
Фото на обложке: Сергей Тарасюк, «Золотые слитки Беларуси», foto.by