Ян. 7 млрд долларов. На такую сумму Китай готов дать Беларуси кредит. То есть чужие деньги мы возьмем на время, а свои отдадим кредитору навсегда. Преимущество китайских кредитов в том, что они выдаются на довольно длительный срок — до 15 лет. Еще одним существенным условием китайских кредитов является, то, что они — связанные. Связанность проявляется в том, что для получения кредита белорусскому предприятию необходимо заключить договор с китайским партнером, причем доля закупаемых по договору китайских товаров, работ и услуг должна быть не менее 50%.
Инь. Осенью прошлого года Александр Лукашенко признал, что связанные кредиты Китая — штука не совсем выгодная: «Вот тебе деньги — 50% или 70% вы делаете своими материалами, а на 30-50% из Китая будут привезены рабочие, техника, оборудование и так далее» . По подсчетам Кирилла Рудого, бывшего советника Президента по экономическим вопросам, а ныне — посла Беларуси в КНР, в последние пять лет из Беларуси в Китай ежегодно уходит валюта на 1 млрд долларов. Если учесть, что Беларуси предстоит еще и возвращать Китаю эти кредиты, то сумма оттока валюты из страны может вырасти вдвое.
Проблема осложняется еще и тем, что белорусское государство выступает гарантом уплаты сумм по кредиту. В итоге, если какой-либо проект с китайскими кредитами не окупится, деньги Китаю будут возвращать через белорусский бюджет.
Ян. Беларусь — страна транзитная. Поэтому неудивительно, что наша республика не осталась в стороне от китайского мега-проекта «Экономический пояс шелкового пути». О том, что собой представляет этот проект, сложно судить по официальным документам и высказываниям китайских чиновников. Например, в программе «Видение и мероприятия совместного строительства Шелкового Пути» можно найти много общих фраз про взаимное процветание и благоденствие, но ни слова о конкретных шагах.
Поэтому все, что нам остается — вдохновляться Владимиром Сорокиным, который задолго до того, как китайское руководство заговорило о Новом шелковом пути (в 2006 году) и явно что-то знал: «Дорога! Мощная эта вещь. Идет она из Гуанчжоу через Китай, ползет через Казахстан, через Южные Ворота в Южной Стене нашей, потом — через Россию-матушку (кхм) и до самого Бреста. А там — прямиком до Парижа. (…) Десятиполосная она, а под землею — четыре линии для скоростных поездов. Круглые сутки по Дороге ползут тяжелые трейлеры с товарами, свистят подземные поезда серебристые. Смотреть на это — загляденье».
Проект реализуется за китайские деньги. Две трети средств пойдут на строительство инфраструктуры, то есть на рельсы, склады и так далее.
Инь. Пока что от строительства дороги выигрывает в основном Китай. Дело в том, что в Китае производят слишком много стройматериалов и металла, аналогичные трудности переживает и железнодорожная отрасль. Проект Нового Шелкового пути спасает эти отрасли от перепроизводства, а странам-партнерам остается покупать избыток китайской стали и цемента за счет связанных кредитов. Это во-первых.
Во-вторых, если верить исследованиям специалистов из Оксфордского университета, которые изучили опыт китайских вложений в инфраструктуру, более половины таких проектов оказались убыточными. Так что есть риск, что и проект Нового шелкового пути может оказаться провальным.
В-третьих, китайский экспорт в последнее время падает — в августе этого года Китай экспортировал на 2,8% меньше, чем за аналогичный период 2015 года. Китай не только не может, но и не очень-то хочет его наращивать. Текущая пятилетка, скорее пройдет под знаком наращивания внутреннего спроса. В самом худшем случае, это будет означать, что страны-партнеры за китайские кредиты построят почти бесполезную инфраструктуру, плюс еще придется эти кредиты отдавать.
В-четвертых, даже если Китай и сможет возить много товаров в Европу, пока что не до конца понятно, как загрузить дорогу в обратном направлении, то есть из Европы в Китай.
Ян. Парк «Великий Камень» часто называют «жемчужиной шелкового пути» и крупнейшим технопарком Европы. тот факт, что находится он на территории Беларуси — вроде как хорошо.
Инь. Несмотря на налоговые и прочие льготы, инвесторы в «Великий Камень» не спешат — с сентября 2015 года и до настоящего времени в парке не появилось ни одного нового резидента Представители КНР просят дать еще больше свободы инвесторам., которых, вполне вероятно, может отпугивать кредитный рейтинг Беларуси и имидж страны в целом.
Более того, если посмотреть проекты, которые предлагают к размещению в парке, то большинство из них нацелены на рынок ЕАЭС и СНГ. Очень мало проектов, ориентированных на экспорт в Китай.
Ян. С момента начала дипломатических отношений товарооборот между Беларусью и Китаем вырос в сто раз. Сейчас Китай — пятый партнер Беларуси по товарообороту после России, Украины, Польши и Германии. При этом Китай поставляет в Беларусь в десять раз больше, чем Беларусь поставляет в Китай (в январе-июле этого года наш экспорт в Китай составил 107 млн долларов.
Директива Президента №5 требует, тем не менее, достичь к 2020 году белорусского экспорта в Китай на сумму в 1,5 млрд долларов. То есть, за какие-то три-четыре года нужно будет нарастить экспорт в семь-восемь раз.
Инь. Белорусский экспорт в Китай остается в основном сырьевым — на долю калийных удобрений приходится до 80%. Удобрения — вещь нужная, но нужная лишь пока что. Ведь Китай разрабатывает собственные залежи калийных солей и реализует совместно с Казахстаном проект по их производству. В итоге к 2025 году китайцы планируют полностью отказаться от импорта калийных удобрений — им хватит своих и казахстанских. Поэтому уже сейчас надо думать над альтернативой калийным удобрениям и предложить Китаю что-то еще.
Ян. Китай славится тем, что не вмешивается во внутренние дела стран-партнеров.
Инь. Развитие отношений с Китаем, тем не менее, вынуждает правительства стран-партнеров идти на определенные преобразования и уступки. Например, в Беларуси для резидентов «Великого Камня» предусмотрены беспрецедентные льготы. По мнению Кирилла Рудого, нынешнего посла Беларуси в КНР, для развития отношений с Китаем не избежать реформ. Например, целесообразно создать совместную инвестиционную компанию и обеспечить китайским инвесторам возможность приобретать акции белорусских госпредприятий.
1. Нужны экономические преобразования — разгосударствление, более прозрачные условия для работы инвесторов. Инвесторы должны работать с предприятиями напрямую, без посредничества государства и дополнительной нагрузки на белорусский бюджет.
2. Китайские инвесторы не очень спешат в Беларусь и потому, что у нас низкий кредитный рейтинг. Рейтинги выставляет «большая тройка» рейтинговых агентств. Только недавно агентство Fitch Ratings выставила Беларуси оценку “В’. Такая оценка дается странам, которые способны платить по счетам, но, в случае экономических проблем есть риск дефолта.
Надо подумать о создании собственного рейтингового агентства или «дочки» китайского рейтингового агентства «Дагун». Можно выступить с инициативой создания сети рейтинговых агентств в странах «Нового шелкового пути».
3. В Беларуси надо производить те товары, которые можно будет успешно продавать на китайском рынке. Для этого необходимо изменить стратегию мышления. Вместо установки: «мы добываем калийную соль и делаем тракторы, значит, надо искать, куда все это продать» стоит задуматься: «что будут покупать в Китае лет через пять, можем ли мы это произвести в Беларуси и готовы ли китайцы финансировать это производство на нашей территории».
Особый акцент надо сделать на потребностях стремительно растущего среднего класса Китая. Таким товаром, например, могут стать автомобили на водородном топливе. Почему именно такие автомобили? Во-первых, потому то, по мнению экспертов Института энергетических исследований РАН, в будущем основным потребителем нефти будет транспорт стран Азии, в том числе, и Китая. Цены на нефть пока что довольно низкие, но, через 10-15 лет эксперты предрекают монополию Саудовской Аравии на рынке «черного золота». Значит, году к 2030-2040 сложатся все условия для того, чтобы традиционное топливо для азиатских потребителей резко выросло в цене. На этом фоне автомобили с водородным двигателем будут вполне выгодной альтернативой. Во-вторых, в Китае все чаще задумываются о защите окружающей среды. Заправлять бак автомобиля обычной водой, а не бензином будет очень прогрессивно и модно.
5. Новый подход должны проводить в жизнь новые кадры. И тут, конечно, не обойтись без реформы государственного управления. Кажется, что успех китайско-казахстанского сотрудничества объясняется и тем, что в Казахстане проводится меритократическая реформа. В двух словах, разница между меритократом и привычным бюрократом состоит в том, что бюрократ занимает должность, а меритократ решает конкретные задачи. Инвестору, в том числе китайскому, проще вести дела с меритократами, а не с бюрократами. Но меритократия — это тема для отдельного разговора.
6. Надо избежать повторения неприятной ситуации с китайскими рабочими. Год назад в Добруше китайцы, недовольные условиями труда, объявили забастовку и собрались идти пешком в Минск.
Если отношения с Китаем будут развиваться, китайских рабочих у нас будет все больше и, следовательно, будет расти риск таких эксцессов. Поэтому необходимо расширить доступ белорусских контрольных органов к объектам, на которых заняты рабочие из Китая. Возможно, стоит создать совместно с КНР двустороннюю комиссию, которая следила бы за условиями работы и проживания китайских граждан на территории Беларуси.