В мире немало государств, которые начали «новую жизнь»
приблизительно в то же время, что и Беларусь, и проанализировать успехи каждого из них – очень сложная задача. Мы решили ограничиться семью странами: выбрали четыре европейских и ещё по одной из Африки, Азии и Южной Америки – для максимального разнообразия. Скажем пару слов о каждой.
Получила независимость после распада Чехословакии – и это первая настоящая независимость в истории словацкого народа. Словакия, как и Беларусь, богата лесами и реками, и у неё тоже нет выхода к морю. А ещё у неё тоже долгое время был «старший брат» – Чехия; правда, сейчас «брат» окончательно «съехал с квартиры» и свой нос в словацкие дела не суёт. В 2004 году Словакия вступила в ЕС и НАТО, в 2007 – в Шенгенскую зону.
Словения заявила о выходе из состава Югославии 25 июня 1991 года. Не обошлось без войны: на провозглашение Словенией независимости СФРЮ ответила вводом войск. Однако решить все вопросы с СФРЮ Словении удалось всего за 10 дней. Словения долгое время была самым развитым стабильным регионом Югославии, а теперь является самой развитой среди бывших югославских республик. Как и Словакия, с 2004 года входит в ЕС и НАТО.
За 40 лет (с 1946 по 1985) своего правления Албанией Энвер
Ходжа превратил страну в изолированный островок сталинизма. Торжество диктатуры пролетариата закончилось на стыке 80-х и 90-х, а в 1992 Народная
Социалистическая Республика Албания перестала быть Социалистической (и Народной тоже, судя по названию) – и, по сути, начала новую жизнь.
История обретения Хорватией независимости начинается точно
так же, как словенская: нарастающая напряжённость в конце 80-х, провозглашение независимости от СФРЮ 25 июня, ввод югославских войск. Вот только закончить войну за 10 дней не удалось. В Хорватии установился авторитарный режим Франьо Туджмана, война затянулась на долгие годы, некоторые города были полностью разрушены. Полностью вернуть прежнюю территорию стране удалось только в 1998, а провести нормальные выборы – в 2000, после смерти Туджмана. Тем не менее, фактически, Республика Хорватия – ровесница Беларуси. В 2013 Хорватия стала 28-м членом ЕС.
Вообще-то, Парагвай – независимая страна с 1812 года, но его
новая история берёт начало в 1989, когда после 34 лет правления был свергнут
диктатор Альфредо Стресснер. В 1992 Парагвай принял новую конституцию, а через год выбрал и первого за 40 лет гражданского президента.
С 1920 по 1988 в Намибии правили южноафриканские власти.
Международное сообщество аннулировало право на это правление в 1966, но ЮАР проигнорировала этот шаг. 23 года в стране продолжалась война, и 1 апреля 1989 в Намибии под контролем ООН наконец начался годовой переход к независимости. День рождения страны – 21 марта 1990 года.
Вторая половина 20 века была для Камбоджи, мягко говоря, непростой. Сначала гражданская война, потом – Вьетнамская, а в 1975 власть в стране захватили «красные кхмеры» под руководством Пола Пота – и вот тут начался настоящий хардкор. Страна превратилась в принудительный трудовой
лагерь, медицина и образование были уничтожены, более двух миллионов жителей страны погибли в репрессиях. Правда, в 1979 режим «красных кхмеров» на большей части территории был свергнут, но «освободителями» были вьетнамские войска. Выпроводить вьетнамских оккупантов удалось только в 1989, организовать первые демократические выборы и утвердить конституцию – в 1993, а дожать оставшихся «красных» – и вовсе в 1998.
Большинство параметров в этом сравнении – экономические.
Очевидно, начальные условия для развития экономик у сравниваемых стран были очень разные, потому мы сделали упор не на абсолютные значения показателей, а на их изменение во времени. Выводы из всех этих данных делайте сами (или не делайте).
Начнём с простого сравнения. Площади прямоугольников относятся к друг другу как площади самих стран. По рисунку косвенно понятно: Беларусь – совсем не маленькая страна, как принято считать. Она больше Хорватии, Словакии, Албании и Словении вместе взятых.
Парагвай и особенно Камбоджа после входа в «новую жизнь» большими темпами наращивают население. В Хорватии, Албании и Беларуси за последние 20 лет жителей стало меньше: сказывается низкая рождаемость, а в Албании – ещё и отрицательное сальдо миграции. В Беларуси, впрочем, с миграцией тоже не всё так просто, как говорит Белстат: согласно независимым исследованиям, из Беларуси уезжает значительно больше людей, чем в Беларусь приезжает.
С одной стороны, этот график выглядит вполне позитивно: 20
лет назад уровень ВВП на душу населения в Беларуси был ниже, чем в Намибии и Парагвае, а в 2014 мы оставили и «одноклассника» из Латинской Америки, и
африканскую страну далеко позади. С другой – это ведь, чёрт возьми, Парагвай и Намибия.
Заметьте, как Словакия за 20 лет оторвалась от Хорватии – всего 20 лет назад они были на одном уровне, а сейчас ВВП на каждого жителя в Словакии выше уже почти в полтора раза. Албания по-прежнему в хвосте рейтинга, но относительный рост её ВВП на душу населения за 20 лет – самый высокий: почти 600%.
Это накопительный график: за начальное значение взят уровень
ВВП в 2008 году, а изменения за каждый следующий год отображены с учётом
предыдущих. Цель – не сравнить экономическую мощь стран, а показать, как они
пережили мировой финансовый кризис и какие тенденции намечаются в их экономиках прямо сейчас.
Тяжелее всех пришлось Хорватии: с 2009 по 2014 год её экономика идёт только вниз. Словакия вернулась на докризисный уровень уже в 2011; в Словении всё сложнее, но в 2014 наметился позитивный сдвиг. Беларуси, если верить графику, кризис не слишком уж повредил, однако с 2012 года показатель нашего ВВП почти не меняется (а по прогнозам, в 2016 году он и вовсе
может упасть на несколько процентов).
Особо выделяются темпы роста экономики Камбоджи – одни из самых высоких в мире. До реальных высоких показателей южноазиатской стране ещё далеко, но положительная динамика в последние годы очевидна. В первый посткризисный год Камбоджа «приостановилась», но вскоре вернулась к прежним темпам: 5-7% роста ВВП в год.
На правом квадрате зелёного цвета значительно больше, чем на
левом, и это общемировая тенденция: растёт и занятость населения в услугах, и
доход от продажи этих услуг. Единственное исключение – Намибия: вклад сферы услуг в ВВП в южноафриканской стране за 20 лет снизился (при том, что занятость населения в сфере значительно выросла).
По правому графику хорошо видно, что Беларусь остаётся самой
индустриальной из всех сравниваемых: промышленность в 2014 году принесла стране 42,4% ВВП. О чём это говорит? В первую очередь о том, что с услугами у нас пока не ладится. Да и промышленность у нас совсем не та, что у Словакии или Словении.
Ведущее направление экспорта
этих стран – машиностроение,
а у нас – продукты переработки нефти.
И даже не вспоминайте о тракторах.
В 2014 году их экспорт принёс 3% от общей экспортной прибыли.
Столько же Беларусь, например, заработала на экспорте сыра.
В какой-нибудь Намибии, конечно, всё ещё хуже (главные статьи экспорта – алмазы и уран), но это едва ли повод для радости.
ИРЧП – сложный индекс, который ежегодно подсчитывает ООН. Он
высчитывается из нескольких статистических показателей: ожидаемой
продолжительности жизни, уровня грамотности населения и ВНД, то есть валового национального дохода. Уровень грамотности, в свою очередь, зависит от ожидаемой продолжительности обучения и реального времени, проведённого жителями страны за образованием. Данные графика – за 2014 год; лидер рейтинга – Норвегия (и это место за ней уже много лет).
Левая, красная часть графика – место, куда и врагу не пожелаешь попасть. К счастью, в части возле самого нуля нет ни одной страны; ноль – это уровень почти-пост-апокалипсиса. Камбоджа вырвалась из «красной зоны» только в 2013 году.
Беларусь в последнем рейтинге вплотную приблизилась к «верхней прослойке» – странам с очень высоким ИРЧП. У нас 50 место в рейтинге, а показатель индекса «высокий»; индекс 49 места – уже «очень высокий». Впрочем, до лидеров нам ещё очень далеко. Мы остаёмся середняками – как и по всем рассмотренным показателям.