Александр Лукашенко на переговорах с Владимиром Путиным, 11 апреля 2024 года. Фото: kremlin.ru
После переговоров с Владимиром Путиным стало понятно, для чего Александра Лукашенко срочно вызвали в Москву. Но почему Кремль решил объявить о своей готовности сесть за стол переговоров с Украиной именно сейчас, и зачем российскому президенту для этого понадобился беларусский правитель?
Спектакль был разыгран как по нотам. А каждый актер заранее знал свои реплики. Очевидно, и Лукашенко прекрасно знал, для чего его вызвали в Москву – еще до встречи с Путиным, отвечая на вопросы российских СМИ, он заговорил о своей готовности «вклиниться» в российско-украинский конфликт и «помочь». Причем и вопрос-то был о другом — журналист Первого канала спросил о теракте в «Крокус Сити Холл» и о том, как после этого россиянам разговаривать с Киевом и с Зеленским (речь идет о проталкиваемом российскими властями и пропагандистами нарративе об «украинском следе» в этом происшествии – прим. Reform.by). В ответ Лукашенко заявил, что россиянам и не нужно стремиться «разговаривать» с Украиной. Зато он может им «в этом плане помочь».
То, что союзники играют договорной матч, стало ясно практически с самого начала встречи Лукашенко и Путина. Поблагодарив гостя за приезд ко Дню космонавтики и мимоходом упомянув об экономических отношениях, российский президент начал с центра поля, заявив, что Лукашенко «в курсе всех событий на украинском направлении». И, конечно же, знает — Россия «никогда не отказывалась от мирного разрешения споров». Более того, именно он, Лукашенко, был «инициатором проведения мирных переговоров в Беларуси», когда события приобрели «горячий характер».
Затем Путин рассказал о том, как успешно шли переговоры в Стамбуле до тех пор, пока «под давлением Запада украинская сторона отказалась от этих договорённостей». А теперь «продвигается идея провести какую-то конференцию в Швейцарии», куда Россию якобы не приглашают. Но он, Путин, как раз «за» переговоры. Но без «навязывания <> схем, которые не имеют ничего общего с действительностью».
Лукашенко мяч принял и тоже раскритиковал саммит в Швейцарии, заявив, что «они могут там договориться только о том, как усилить эскалацию этого конфликта». А без участия России не может быть никакого мирного процесса. Тут он и приступил к главному: принялся в свою очередь расхваливать результаты Стамбульских переговоров 2022 года, отметив серьезность достигнутых там «подвижек». Беларусский правитель сообщил, что «абсолютно поддерживает мирный процесс», и если он может сыграть в этом какую-то роль, то готов «быть рядом» и «действовать в одном ключе» с Россией. Путин в ответ заявил, что продолжит консультации с Лукашенко по Украине, «если возникнет необходимость».
Чуть позже Лукашенко снова вернулся к украинской проблеме, заявив, что его «чутьё никогда не обманывало» и он убежден — инициативы Путина по урегулированию конфликта «найдут отклик на Украине», в том числе у военных. А он готов «вместе встать плечом к плечу и работать в этом направлении».
Итак, Кремль решил сообщить миру о своей готовности сесть за стол переговоров, вернувшись к так называемым Стамбульским соглашениям. Их проект обсуждался Россией и Украиной в апреле 2022 года. В марте этого года The Wall Street Journal опубликовала текст этих соглашений. Что же они предусматривали?
В документе содержались обязательства Украины отказаться от вступления в НАТО и сохранение ее нейтрального статуса. Запрета на вступление Украины в ЕС в проекте не было. Предусматривалось сокращение украинской армии, однако здесь у Москвы и Киева были разные позиции: Россия настаивала на численности в 85 тысяч военных, 342 танка, 519 артиллерийских орудий, Украина, как утверждается, соглашалась на 250 тысяч военнослужащих, 800 танков и 1900 орудий. Предусматривался и запрет на размещение в Украине иностранных военных и вооружений, включая ракетное. Аннексированный Крым, согласно проекту, оставался российским. Будущее же частей Донецкой и Луганской областей, находившихся под российским контролем до 24 февраля 2022 года, должно было быть определено в ходе отдельных переговоров. О статусе других оккупированных Россией территорий в проекте соглашений ничего не говорилось.
Россия выдвигала и ряд других требований, с которыми Украина была не согласна. Например, отказ от расследования военных преступлений, расширение официального использования русского языка, отмену всех санкций, введенных против РФ.
Важно и то, что на тех переговорах Россия настаивала – Беларусь должна быть включена в число стран — гарантов безопасности Украины. Документы, свидетельствующие об этом, Путин демонстрировал лидерам африканских стран в июне 2023 года.
Комментируя публикацию WSJ, пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков фактически признал подлинность документа, заявив, что «действительно, был согласованный текст». Но проект соглашений он назвал «устаревшим», поскольку «с 2022 года ситуация изменилась».
С российской точки зрения, изменилась она потому, что по итогам так называемых «референдумов» оккупированные РФ украинские регионы, в том числе части Запорожской и Херсонской областей, которые в проекте Стамбульских соглашений не фигурировали, были включены в состав России.
Буквально накануне встречи Путина и Лукашенко в Кремле заявили, что с момента выработки Стамбульских соглашений по украинскому урегулированию «геополитические реалии» изменились. По словам Пескова, «РФ стала больше, у нее появилось четыре новых региона. И это необходимо учитывать всем».
Таким образом, Кремль обозначил свою переговорную позицию — он готов принять за основу Стамбульские соглашения с учетом своего нового видения «геополитических изменений». Судя по всему, все аннексированные территории Украины Россия хочет оставить за собой. А условия, которые Москва намерена выставить Киеву, вполне могут оказаться еще более жесткими.
Остаются два важных вопроса. Почему Кремль решил объявить о своей готовности сесть за стол переговоров именно сейчас, и зачем Путину для этого понадобился Лукашенко?
Что касается ответа на первый вопрос, то в Москве могут полагать, что сейчас Украина находится в слабой позиции. Помощь со стороны США по-прежнему заморожена, а европейской поддержки Киеву едва хватает, чтобы сдерживать давление на фронтах. Источники Bloomberg в западных правительственных кругах полагают, что ситуация близка к критической: из-за нехватки боеприпасов, слабости противовоздушной обороны и недостаточного пополнения армии велик риск краха украинской обороны и нового крупного наступления россиян. То есть положение Украины тревожное и в перспективе грозит стать еще более тяжелым. Плюс ежедневные российские удары разрушают украинские города и инфраструктуру. Все это может давать Путину основания рассчитывать, что Киев вынужден будет согласиться на переговоры, а достигнутые договоренности окажутся выгодными для него, а не для Украины.
Но и сама Россия, наступая, несет потери в живой силе и технике. Вполне возможно, что, заявив о переговорах, Путин рассчитывает на заключение соглашения, которое даст ему передышку и позволит подготовиться к новой атаке через несколько лет, когда РФ сможет накопить необходимые для этого ресурсы. Ведь в то, что Кремль окончательно отказался от идеи захватить Украину или, как минимум, значительную ее часть, верится с трудом.
Но возможен и другой вариант. Заявление о готовности сесть за стол переговоров с Украиной — ответ на готовящуюся в Швейцарии конференцию по мирному урегулированию российско-украинского конфликта. Это, кстати, объясняет и срочность, с которой Лукашенко был вызван к Путину. Стоило властям Швейцарии объявить даты проведения Глобального саммита мира, как в тот же день стало известно о незапланированном визите беларусского правителя в Москву.
Россия вовсе не заинтересована в том, чтобы лидеры ста или более стран, включая Китай, Индию, Бразилию, ЮАР, страны Глобального юга и других государств собрались в Швейцарии и выработали дорожную карту мирного урегулирования. Игнорировать этот документ и позицию такого количества ведущих мировых лидеров Кремлю будет гораздо сложнее. Вот он и выдвигает собственные мирные инициативы, чтобы выбить почву из-под ног у Киева и Берна — часть руководителей государств, которые не очень стремятся конфликтовать с РФ, вполне могут теперь оказаться от участия в швейцарской конференции. Мотивируя отказ тем, что раз Россия сама готова к переговорам, то и конференция теряет актуальность. Пусть Киев и договаривается с идущей ему навстречу Москвой.
Россия заявила о готовности к диалогу, и в глазах значительной части мирового сообщества мяч сейчас на украинской стороне. Путин в любом случае не в проигрыше: согласится Киев на переговоры — хорошо, можно «заморозить» конфликт, постараться выбить важные для себя уступки, выиграть время и накопить силы. Откажется — тоже неплохо: пусть нейтральные страны видят, что именно Украина не хочет мирных переговоров, хотя Россия к ним готова.
Вот и потребовался Лукашенко, который вовремя актуализировал тему Стамбульских соглашений и дал возможность заявить о готовности к диалогу. Самому Путину делать это ни с того ни с сего было не очень удобно. А тут вроде как по другим делам приехал союзник с миролюбивой инициативой, предложил помощь. Почему бы не откликнуться? Теперь беларусский правитель будет рупором Кремля в продвижении переговоров — «Путин молодец», наступил «хороший момент для Украины и кураторов украинских принять решение». Лукашенко прямо подталкивает Киев быстрее определяться, намекая на истечение полномочий Зеленского в мае этого года. А сам Кремль вроде остается в тени – он ни при чем, хотя готов, если остальные не против.
Беларусский правитель тоже в выигрыше. Роль посредника — его золотая мечта. Во-первых, он может выступать в своей любимой роли миротворца, набирая на этом очки. Во-вторых, Лукашенко стремится к тому, чтобы стать участником предстоящих переговоров – ему нужны гарантии для себя в случае перемирия или завершения конфликта. В-третьих, это возможность оказаться за одним столом с Путиным и Зеленским. А возможно, и с лидерами других стран, выступающими на переговорах в качестве посредников и гарантов, что позволит ему хотя бы частично легитимизировать свое правление. Поэтому Лукашенко, продвигая путинский проект, будет стараться изо всех сил. В Кремле это знают, поэтому и выбрали его на эту роль. А если Россия еще и будет настаивать, чтобы переговоры прошли в Минске – и вовсе идеальный вариант. Чем не шанс вернуть все то, что было до 2020 года?
Украина и ее союзники теперь стоят перед непростым выбором — принять предложение Путина или отказаться? Сходу даже трудно сказать, в каком из вариантов риски выше. А вот позиция России и ее беларусского союзника близка к идеальной – кто теперь осмелится сказать, что они не за мир во всем мире?
Подпишитесь на наш телеграм-канал «Reform.by :: Лонгриды»
***
Мнения и оценки автора могут не совпадать с мнением редакции Reform.by