Переговоры, торг, давление. Явные и неявные способы освобождения политзаключенных

Следственный изолятор № 1 «Володарка» (Пищаловский замок). Фото: Reform.by

Число признанных правозащитниками политзаключенных в Беларуси приближается к полутора тысячам человек. Осуждены или ждут приговора по «политическим» статьям десятки тысяч. С разных сторон в адрес демсил звучат упреки в том, что проблема с их освобождением не решается. Причем готовности начать диалог со своими политическими оппонентами со стороны режима пока не просматривается. При каких условиях он может начать выпускать политзаключенных?

Понятно, что стопроцентно гарантировать их освобождение может только падение режима. Но возможны ли иные варианты, при которых действующая беларусская власть пойдет на уступки? Для этого необходимо кардинальное изменение внутренней и внешней повестки.

Маловероятной представляется возможность освобождения всех, кто получил сроки по политически мотивированным приговорам, в результате санкционного и политического давления на режим. Санкции, безусловно, осложняют ему жизнь, однако не делают ее невыносимой. Во-первых, потому что беларусская власть получает подпитку от России. Во-вторых, потому что существует множество способов обхода санкций. В-третьих, далеко не все страны мира эти санкции поддержали, и у официального Минска все равно сохраняется пространство для маневра.

Но ключевые факторы в этом раскладе – материальная и политическая поддержка со стороны России. Изменить ситуацию могли бы, например, поражение России в войне или смена ее политических элит. Или другой сценарий, при котором Москве становится не до Беларуси. Можно спорить о масштабах зависимости беларусского режима от российской поддержки и о степени влияния Кремля на идущие в нашей стране процессы, но, оставшись без опоры, нынешние власти с большой долей вероятности вынуждены будут искать компромисс с Западом. И освобождение политзаключенных станет вполне логичным шагом для сближения позиций сторон.

Еще один сценарий – уход по какой-либо причине из власти Александра Лукашенко и появление в Беларуси нового лидера, на политику которого прежний влиять не сможет или это влияние будет крайне ограниченным . При этом лидер этот вовсе не обязательно должен быть демократом или гореть желанием сменить существующий политический курс – им может быть и преемник. Для него политзаключенные становятся обузой, связывающей руки. И он вполне может пойти на их освобождение для того, чтобы избавиться от наследия предшественника.

Можно рассмотреть и вариант выкупа политзаключенных из рук режима. Но, кроме моральной стороны вопроса, есть и чисто техническая трудность – кто способен заплатить такую сумму и смогут ли беларусы собрать ее.

Еще один способ – выполнение всех требований режима. Признание Александра Лукашенко законно избранным президентом, всех конституционных изменений, ВНС и прочих атрибутов, учрежденных им для удержания власти. Возможно, в этом случае режим будет готов пойти на уступки.

Какие методы могут оказаться эффективными? Взять в заложники ближайшее окружение Лукашенко? Военная интервенция? Но рассматривать эти варианты попросту глупо в свете их утопичности.

Вариант, при котором действующий режим сам останавливает репрессии и выпускает всех задержанных и осужденных по политически мотивированным приговорам, возможен и в случае большой турбулентности внутри Беларуси – политического или экономического кризиса, который ставит под угрозу возможность удержать под контролем ситуацию в стране. Однако пока трудно представить себе факторы, способные привести к такому кризису. Ресурсная база режима далеко не исчерпана, а протестные силы в Беларуси или изгнаны из страны, или задушены этими самыми репрессиями. Так что такое развитие событий крайне маловероятно, если не надеяться на неких «черных лебедей», способных резко изменить ситуацию в худшую сторону.

Не стоит рассчитывать и на снисходительность режима к своим оппонентам, на то, что он подобреет и отпустит политзаключенных из сострадания или стремления уменьшить поляризацию в обществе. Сегодня у режима нет оснований вступать в диалог с Западом или с беларусскими демсилами. Пока власть чувствует себя достаточно уверенно, и у нее просто нет необходимости идти на компромиссы, одним из которых могло бы стать освобождение политзаключенных. Как раз наоборот – режим, вероятно, вполне удовлетворен результатами своих репрессивных действий, позволивших сбить протест и удержаться на троне. Видя эффективность инструмента, нет смысла от него отказываться. Поэтому репрессии в Беларуси вряд ли будут остановлены в обозримой перспективе.

Результативные переговоры с режимом представляются на сегодняшний день недоступной опцией. А, значит, и сама постановка вопроса – «скольких вы смогли освободить из тюрьмы» – выглядит провокационной. Все сценарии или утопичны, или в большой степени зависят от внешних факторов, влиять на которые демократические силы могут крайне опосредованно. Поэтому сложно требовать от них результативных действий в деле освобождения всех, кто получил срок по политически мотивированным статьям.

Из сказанного не следует, что нужно просто сидеть сложа руки и ничего не предпринимать. Напротив, необходимы всевозможные усилия для того, чтобы такие переговоры стали возможны в перспективе. Но при этом стоит отдавать себе отчет, что это сложная и долгосрочная задача. И решить ее простыми методами в кратчайшие сроки нельзя.