Крымские мосты Лукашенко

Прошло больше восьми лет после аннексии Россией украинского Крыма. Мир так и не признал полуостров российской территорией. Официально не признала Крым российским и Беларусь. Как и Абхазию, Южную Осетию и другие образования, созданные под российским протекторатом. «Беларусь фактически признала статус Крыма, а также Донецкой и Луганской народных республик», – такие заголовки стали появляться в российских СМИ после интервью Александра Лукашенко агентству AFP. На самом деле де-факто беларусские власти признавали Крым российским с самого начала. А вот де-юре такого признания нет до сих пор.

В интервью AFP Лукашенко заявил, что не видит необходимости и смысла признавать оккупированные Донецкую и Луганскую области Украины в качестве независимых государств. Равно как и оккупированный Россией Крым.

«Надо будет — признаем. Если в этом будет смысл какой-то. Но какой смысл сегодня, признаю я публично или не признаю?», — объяснил Лукашенко свою позицию. И добавил, что «если Крыму, Луганску, Донецку надо будет продовольствие, кирпич, цемент, восстанавливать и прочее, мы будем им помогать».

Лукашенко объяснил, что не отрицает существования Крыма, Луганска и Донецка. По его версии, это и есть фактическое признание. Он не исключил и возможности признания сепаратистских образований де-юре, с помощью своего указа. Но пока не видит в этом необходимости.

«Это все болтовня: «Почему там Лукашенко признал, не признал?» Надо — признаю указом президента. Если это нужно будет. Но сейчас это ничего не даст дополнительно», — сказал он.

Восемь лет беларусские власти воздерживались от того, чтобы признать Крым российской территорией. Хотя наверняка Москва была заинтересована в этом. Кремлю было важно, чтобы ближайший союзник, партнер по Союзному государству и ОДКБ занял однозначную позицию по этому вопросу. Но официальный Минск тянул с признанием.

История (не)признания

Пожалуй, впервые Лукашенко ответил на вопрос о принадлежности Крыма вскоре после проведенного российскими властями «референдума», который и стал политическим инструментом для присоединения полуострова. «Референдум» состоялся 16 марта 2014 года. А 23 марта, общаясь с журналистами в Минске в день выборов в местные советы, Лукашенко заявил: «Крым сегодня – часть территории Российской Федерации. Можно признавать это или не признавать, но от этого ничего не изменится».

28 марта вышло интервью Лукашенко программе «Шустер LIVE». Журналист Савик Шустер спросил: «Вы сказали, что Республика Беларусь де-факто признает присоединение Крыма к Российской Федерации, де-юре этого не было. Вот де-юре, юридического признания, не было. Что это означает?»

«Юридическое признание (наверное, у нас с вами здесь одинаковые будут подходы и понимание) – это некое формализованное признание, типа договоров, соглашений, каких-то документов и так далее. У нас действительно этого нет ни с Украиной, ни с Россией. И вряд ли будет, и вряд ли это надо будет», – ответил Лукашенко.

И упрекнул украинские власти в том, что они не стали защищать Крым с оружием в руках.

А 2 апреля 2014 года компания «Белавиа» прекратила авиасообщение с Симферополем.

Шло время, однако с официальным признанием Крыма беларусские власти не торопились. В 2015 году вышло интервью для медиахолдинга Bloomberg. Журналист Райан Филлип Чилкот спросил у Лукашенко об его отношении к аннексии Крыма.

«Категорически я против всякой аннексии! Никто не имеет права отнимать у другого государства ту или иную территорию. Но я никогда, я знаю, как произошло всё в Крыму, я никогда не занимал радикальную позицию», – ответил Лукашенко.

Возможно, на позицию официального Минска повлияли и опасения, что наша страна может оказаться следующей жертвой, на которую нацелится Россия. В том же интервью журналист спросил – хотел бы, по мнению Лукашенко, Кремль, чтобы Беларусь стала частью новой Российской империи?

«Очень много людей в России среди политиков, которые мыслят имперски и иначе не видят, как то, что Беларусь должна быть неким северо-западным краем. Очень много таких людей», – ответил Лукашенко.

Но и идти на конфронтацию с Кремлем по крымскому вопросу официальный Минск не хотел. Спустя два месяца, на рижском саммите «Восточного партнерства», Беларусь вместе с Арменией отказалась осудить аннексию Крыма. Представители Еревана и Минска выступили против соответствующего заявления в итоговом коммюнике мероприятия.

Официально не признавая Крым российским, беларусские власти балансировали между Россией и Западом. Нашлось и удобное объяснение для такой позиции – Минские соглашения. В сентябре 2014 года первый меморандум и протокол этих соглашений подписали представители Украины, России и ОБСЕ. А 12 февраля 2015 года в Минске состоялась встреча президентов Путина, Олланда, Порошенко и канцлера Меркель по урегулированию ситуации в Украине. Был утвержден комплекс мер по выполнению минских соглашений, получивший название «Минск-2».

Беларусские власти гордились тем, что наша страна стала переговорной площадкой. К тому же это позволяло маневрировать, в том числе и с признанием Крыма.

В 2018 году министр иностранных дел Беларуси Владимир Макей пояснял позицию официального Минска так: «Если нам было предложено сыграть такую роль, то мы должны придерживаться нейтральной позиции по отношению ко всем участникам. Мы видим свою задачу в том, чтобы создавать условия для большего понимания между Россией и Украиной, а не для большего разделения».

По его словам, у Беларуси не было споров с Россией из-за нейтральной позиции в отношении российско-украинского конфликта, в частности по вопросу статуса Крыма.

Объяснение удобное. Но основной расчет, очевидно, был на то, что позицию Беларуси оценит Запад. Отношения с РФ развивались непросто, и Минск был заинтересован в поддержке ЕС и США. Но и тут дело шло не очень гладко. В октябре 2018 года на открытии Мюнхенской конференции по безопасности Лукашенко заявил: «При этом отдельные наши западные партнеры в восторге от позиции Минска по Абхазии и Южной Осетии, по Крыму и Донбассу. Однако как только доходит до конкретных вопросов взаимодействия, то у нас, оказывается, есть проблемы с правами человека».

Затем, на фоне заметного похолодания в беларусско-российских отношениях, позиция официального Минска несколько изменилась. В 2019 году во время «Большого разговора» Лукашенко признал, что в России некоторые политики на него давили, чтобы Беларусь признала Крым российским.

Он вспомнил будапештские соглашения, подписанные в середине девяностых. Они касались вывода ядерного оружия с территории Беларуси, Украины и Казахстана. В обмен на отказ от ракет Россия, США и Великобритания предоставили этим государствам гарантии неприкосновенности.

А ответ по статусу Крыма прозвучал так: «Крым официально был признан в моем присутствии территорией Украины. Этого никто не оспаривал. Я подписал этот документ. Что вы от меня сегодня хотите?»

В сентябре на встрече с украинскими журналистами Лукашенко, говоря о Крыме, отметил: «Это территория уже России, как они считают.<> Я не представляю, какие должны быть обстоятельства, чтобы Россия отказалась от Крыма сама. Но воевать за Крым вы с ними не будете. Это нереально».

И в декабре того же года беларусская делегация в ООН проголосовала против вывода российских войск из Крыма. Официальный Минск продолжал попытки усидеть «на двух стульях».

После выборов

Выборы 2020 года изменили расклад. После подавления протестов и репрессий западный вектор беларусской внешней политики окончательно превратился в тыкву. Россия теперь могла диктовать свои условия.

Впрочем, в октябре 2020 года, когда Украина выразила Беларуси протест из-за с участия представителя Крыма в VII Форуме регионов Беларуси и России, представитель нашей страны заверил, что официальная позиция Минска относительно территориальной целостности Украины осталась прежней.

Но в кулуарах Кремль, видимо, поддавливал. Возможно, спустя столько лет этот вопрос для Москвы уже не был «номером 1». И Россия лишь «из спортивного интереса» периодически актуализировала «крымскую проблему» в отношении Беларуси. В том числе и для того, чтобы потуже связать руки своему союзнику. И заодно позлить Украину. Так, в Крыму заговорили о восстановлении прямого транспортного сообщения с Беларусью. Украина возмутилась. Но дальше разговоров дело не пошло. А гендиректор «Белавиа» Игорь Чергинец среди препятствий для полетов в Крым назвал и непризнание аннексии полуострова Беларусью.

Публично Кремль утверждал, что беларусская позиция по этому вопросу его мало занимает. Весной 2021 года пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков пояснял, что непризнание Крыма российским не осложняет двусторонних отношений. И при общении Владимир Путин и Александр Лукашенко не обращаются к крымской теме.

Но после посадки в Минске самолета компании Ryanair европейские страны и Украина закрыли небо для «Белавиа». И Лукашенко заявил, что Беларусь и Россия проработают вопрос об открытии авиарейсов в Крым. Мол, на такой шаг его вынудили пойти. «Мне придется президента Путина попросить, чтобы он как-то меня отвез в Крым», — сказал он.

Скорее всего, это было сказано в качестве мести Украине за закрытое небо. Лукашенко давил на больной мозоль. В ответ украинская сторона объявила, что введет санкции в отношении Беларуси, если авиарейс из Минска в Крым все же будет организован.

Россия подыграла, заявив, что готова принять Александра Лукашенко в Крыму. В нужную минуту в дело вступил и глава российской администрации Крыма Сергей Аксенов, подтвердив, что ждет Лукашенко на аннексированном полуострове.

Ситуация возникла скользкая. С одной стороны, официального признания Крыма беларусскими властями по-прежнему не было. С другой, официальный визит Лукашенко сам по себе подразумевал факт признания. И Россия, и Беларусь окончательно запутались между де-юре и де-факто. Дмитрий Песков пояснил, что Кремль ждет Лукашенко в Крыму, но не настаивает на признании статуса полуострова.

В августе 2021 года Лукашенко вновь вспомнил о Крыме. Он заявил, что готов признать аннексированный украинский полуостров Крым частью Российской Федерации, но лишь при условии, что его признает «последний олигарх в России» и «начнет поставлять туда продукцию». И подчеркнул, что готов пойти на это, несмотря на Будапештскую декларацию.

«Но я и через это переступлю. Украина на это — вон видите, что творит? У меня руки развязаны, и Крым, и все остальное», — сказал он.

Поводом для гнева было все то же закрытое небо. Отношения с Украиной становились все хуже.
Лукашенко пытался давить на Украину. В ходе заседания Высшего госсовета Союзного государства он пожаловался, что Владимир Путин так и не взял его в Крым: «Украина закрыла для Беларуси небо, и мы никак не можем попасть через Украину в Крым. А там у нас и собственность, и другие есть проблемы», – пояснил он. А Владимир Путин «сегодня один уехал, и меня с собой не пригласил».

В тот же день Лукашенко впервые поздравил крымчан с государственным праздником России — Днем народного единства.

При этом отношения с аннексированным Крымом Беларусь поддерживала вовсю. Беларусское минобразования отправило студентов учиться в Крым. Минск посещала делегация крымских чиновников.

Украина предупреждала Беларусь о «непоправимых последствиях» в отношениях между странами, в случае признания Крыма российской территорией.

В ноябре 2021 года в интервью гендиректору МИА «Россия сегодня» Дмитрию Киселеву Лукашенко почти сдался. Он заявил, что Крым является российским де-факто и де-юре после референдума.

«Мы все понимали, что Крым де-факто – это российский Крым. После референдума и де-юре Крым стал российским», – сказал он.

Лукашенко снова выразил желание посетить Крым и отметил, что у него есть договоренность об этом с Владимиром Путиным. Он пояснил, что его визит в Крым будет означать признание его территорией России.

До российско-украинской войны осталось чуть меньше трех месяцев. Возможно, Лукашенко уже «жег мосты», понимая, что сохранить прежние отношения с южным соседом в любом случае не удастся.

Уже после начала боевых действий представляющий Крым член Совета Федерации РФ Сергей Цеков сообщил, что Александра Лукашенко ждут в Крыму на день воссоединения с Россией, который отмечается 18 марта. По его словам, эта дата была бы наиболее символичной.

Но до Крыма Лукашенко так и не доехал.

Признать нельзя не признать

Вопрос, где поставить знак препинания, по-прежнему остается открытым. И все менее актуальным. В том числе и для России. Признание Крыма было ей необходимо сразу после аннексии. Или в ближайшие месяцы после нее. Теперь же, развязав войну в Украине, РФ стала «государством-изгоем» в мировой политике. И беларусское признание уже не исправит ее положения.

Лукашенко стремился продать «крымский актив» подороже, тому, кто купит – то ли Западу, то ли Кремлю. Крым, по идее, должен был стать теми мостиками, с помощью которых Минск надеялся получать бонусы и с запада, и с востока, и от Украины. Какое-то время это работало. Но со временем актив заметно обесценился. И сегодня за него много не выручишь. А, учитывая проблемы с легитимностью самого Лукашенко, его признание Крыма немногое добавит в существующие политические расклады.

У России на кону уже не только Крым, но ДНР, ЛНР и прочие квазиобразования, которые Кремль надеется наплодить на украинской территории. Есть информация о готовящихся «референдумах» по присоединению к РФ и Абхазии с Южной Осетией. Если они будут включены в состав России, то де-факто Минск так или иначе будет вынужден это признать. А никакого де-юре для России больше не существует. Она уже переступила через все нормы международного права. И тут вполне можно согласиться с Лукашенко – в признаниях уже нет ни необходимости, ни смысла.

Подпишитесь на наш телеграм-канал «Reform.by :: Лонгриды»

***

Мнения и оценки автора могут не совпадать с мнением редакции Reform.by.