Серия Константина Селиханова "Герои" из проекта "Реконструкция героя".
«Это состояние нашего общества», — рассказывает о своей работе «Икар» художница Татьяна Радивилко.
На полотне — большая часть пространства — голубая поверхность воды. На берегу спиной к водоему стоит мужчина. Перед нами море? Воздушное марево? И где же Икар? Пейзаж тих и почти «умиротворен»: только подсказка о герое заставляет вглядываться в голубую дымку.
— Быстротечность гибели, смерть — вот то, что меня волновало, когда я писала эту работу, — поясняет Татьяна Радивилко. — Икар упал — и никто даже не заметил, не вздрогнул. И волн не было. Ничего. И персонаж, который стоит на берегу, оборачивается, — ему послышался какой-то звук — но уже ничего нет. И все вроде красиво, солнце светит — только никто не заметил происшедшего.
Мы беседуем с беларусской художницей на выставке «Глубина резкости» — экспозиция, в которой представлены работы трех авторов — Татьяны Радивилко, Константина Селиханова и Евгения Шадко, работает в минской галерее DK.
В опустевшем и в то же время живом Минске я расспрашиваю художников об их высказываниях и о том, что значит сегодня быть и работать в Беларуси.
— Я стала писать только последние несколько месяцев, — признается Татьяна Радивилко. — Наконец смогла что-то сделать. Сейчас работаю почти автоматически, по каким-то накопленным за последнее время впечатлениям. Как я ощущаю сегодняшнюю ситуацию? Мне кажется, беларусское общество находится в состоянии стагнации, было слишком много боли и сложно вернуться к нормальной жизни.
Я обращаю внимание на то, что в картинах авторки таких известных работ как «Купальщицы», «Сумерки», инсталляций «Дно», «Частная жизнь» много разряженного пространства. Площадки, бассейны, парки, места отдыха, — в них человек только соразмеряет собой пустоту.
— По большому счету, это разговор о том, что каждый человек — одиночка. И пространство — это некая Вселенная, где пустота и человек так или иначе взаимодействуют, — отвечает она.
В работах Евгения Шадко герои, если говорить о пустоте как об угрозе, уже изображаются витальными, экспрессивными и чувственными. Как отмечает автор, «мои фигуры все еще борются с тем, чтобы не раствориться в пустоте».
Я замечаю, что о внутреннем сопротивлении персонажей Евгения всегда говорит их взгляд. Но на последних картинах молодые герои отводят глаза в сторону.
— Настроение сейчас такое, — соглашается Евгений. — Не ясно, что будет дальше. И вы правы, я всегда стараюсь рисовать взгляд, в котором бы читалась осознанность героя. Понимание того, что тебя ждет впереди. Я бы не сказал, что мои герои сдались — они по-прежнему стараются что-то сделать, передать, но есть на выставке и такая работа, как, скажем, «Серый человек». Это — «выгоревший» человек, опустошенный слишком сильными эмоциями.
Евгений Шадко признается, что находясь в Беларуси, он также одновременно испытывает множество состояний: горечь, надежду, утрату. Очень сильно потрясло художника известие о начале вторжения России в Украину.
— Не мог работать какое-то время, — рассказывает автор таких полотен как «Boys with flag», «Пушкинская». — Но потом меня поддержал опыт моих украинских коллег. Они создают даже в условиях войны. Я снова начал писать.
На вопрос о том, почему Евгений предпочитает остаться в Беларуси, он отвечает:
— Видимо, надежда все же теплится. Если бы ее не осталось — я бы уехал. Все откровенно плохо, но хочется быть здесь до последнего момента. И уехать тогда, когда все наладится.
Картины Евгения Шадко в этом году среди произведений и других авторов не попали на нашумевший фестиваль современного искусства «Арт-Минск». Но автор на это только пожимает плечами.
— Не взяли — и не взяли, — реагирует Евгений. — Я подавался на этот проект, потому хочется в любых условиях взаимодействовать со зрителем. Но отказ особо не повлиял на меня. Я не стал заниматься самоцензурой. Если художник себя останавливает — он не состоится.
Свою позицию в отношении все более цензурированного арт-пространства третий участник выставки — художник и скульптор Константин Селиханов — описал еще более отстраненно.
— Я уже давно сознательно самоустронил себя из общественных процессов, — отметил автор, который отказался от участия в работе актуальных комиссий. — У меня нет сегодня возможности выставляться в госинституциях, но и у меня, замечу, и нет в этом потребности.
Автор известных проектов «Один и многие», «Реконструкция Героя», «Выход» признается, что на данном этапе у него и нет желания создавать что-то новое. (И на выставке, к слову, представлены работы художника до 2020 года: графика и скульптура).
— Почему я не могу работать? Мне нужно осмыслить то, что с нами сейчас происходит, — отвечает Константин. — За последние два года я столкнулся с совершенно новой реальностью — признаться, я не был к ней готов. Сейчас происходят тектонические процессы в сознании нашего общества, и нам нужно время. Это время нужно и мне, как художнику, для рефлексии, анализа, чтобы я мог двигаться дальше.
Дилемма «остаться здесь или уехать» для Констатина Селиханова решается в сторону «остаться».
— Это тяжелое время я должен пережить здесь, — размышляет автор. — Со всеми. Мне хочется пафосно добавить, потому что здесь мой зритель, но я не уверен, что это так. Просто если тебя не явно преследуют, почему эта ситуация должна быть поводом бросить все? А как же те, кто остался? Что они? И эта выставка, кстати, как раз для тех, кто остался. Для тех, кто живет здесь.
Мы подходим к инсталляции Константина Селиханова, где на маленьких постаментах стоят скульптурные изображения известных и неизвестных людей. Работа впервые была показана на выставке «Реконструкция героя» в Музее-мастерской Заира Азгура в 2016 году.
— Это моя версия «пантеона» героев ХХ столетия, альтернативная паноптикуму советских исторических персонажей, созданных Заиром Азгуром, — поясняет свою идею автор. — В моей галлерее лиц есть люди вполне известные — Альберт Эйнштейн, или, скажем, Роберт де Ниро, а есть те люди, которых знаю только я. И даже люди анонимы. Отчасти все эти маски окрашены определенным драматизмом.
— И признаться, если бы я создавал эту работу после 2020 года, возможно, мои герои были бы совсем другими, — добавляет художник.
Выставка «Глубина резкости» будет работать в галерее DK до 14 июля.