Иллюстративное фото.
ООО «Синезис», включенное в декабре Советом ЕС в санкционный список, подало иск в суд Евросоюза. Компания пытается оспорить решение.
В заявлении «Синезис» обвинения в адрес компании названы надуманными и абсурдными. По их мнению, Совет ЕС при вынесении решения о введении санкций оперировал не фактами, а «спекуляциями в соцсетях и веб-страницах с сомнительной репутацией».
«Доказательная база» по своей неточности и расплывчатости больше похожа на дайджест бульварной прессы и не должна в принципе приниматься во внимание таким ответственным органом, как Совет ЕС», — говорится в заявлении ООО «Синезис».
Напомним, Совет ЕС включил компанию в третий пакет санкций, мотивируя это тем, что она предоставляет беларусским властям платформу для слежки, позволяющую искать людей по видео с помощью системы распознавания лиц. Поэтому, по мнению еврочиновников, компания несет ответственность за проводимые государством репрессии в отношении гражданского общества и демократической оппозиции. Среди пользователей системы слежения названы КГБ и МВД. В документе ЕС также упоминается, что сотрудникам компании запрещено использовать беларусский язык, а CEO компании Александр Шатров публично критиковал протесты.
В заявлении «Синезис» настаивает на том, что Шатров не был СЕО компании, а является ее учредителем. Компания также указывает, что под санкции попали два юрлица: российское и беларусское. Однако российская компания не ведет деятельности в Беларуси и не может быть причастна к событиям в стране.
«Синезис» настаивает на том, что система распознавания лиц Kipod и республиканская система мониторинга общественной безопасности не могут идентифицировать протестующих. Kipod предназначена для выявления тех, кто предварительно известен. Компания настаивает на том, что внести для этих целей в базу данных всех жителей страны или Минска невозможно, так как система не справится с обработкой такого объема данных. Также она утверждает, что камеры, подключенные к системе, расположены в метро и на железнодорожном вокзале, а не в местах, где проходили акции.
Компания отвергает и предположения, что функционал по распознаванию неизвестных, может быть реализован в ближайшее время. «Для обновления программной части потребуются миллионы долларов, для модернизации аппаратной составляющей — еще десятки и сотни миллионов долларов. И много, очень много времени», — говорится в сообщении.
«Синезис» также настаивает на том, что силовые органы имеют возможность идентифицировать участников протестов другими более простыми методами, например, по мобильной связи, социальным сетям и т. д. Кроме того, компания утверждает, что в протоколах и постановлениях судов отсутствуют ссылки на использование ее разработок.
Компания также отвергает обвинение в запрете использования беларусского языка. Речь идет о правиле использовать язык, который понятен большинству участников рабочих процессов, например, в чатах. Таким образом, ограничение может распространяться не только на беларусский, но и другие языки.
«Это общепризнанная практика, банальная деловая этика и просто правило хорошего тона, когда люди взаимодействуют друг с другом на языке, который понимают все участники диалога. Эта практика применяется в том числе в глобальных IT-корпорациях. У сотрудников нет и никогда не было ограничений на использование белорусского языка в ситуациях, где его понимают все участники диалога, в том числе при личном общении. Это же касается и любого другого языка — русского, французского и др., а также использования национальных символов, свободы выражения гражданской позиции сотрудниками в и вне офиса компании. Опять же: когда сотрудники компании хотели донести это в комментариях к провокационным постам в Telegram-каналах, их сообщения целенаправленно удалялись», — считают в «Синезис».
Компания не согласна с тем, что имеет связи с КГБ или МВД. У нее нет договора на поставку или обслуживание системы мониторинга общественной безопасности с этими ведомствами, но имеет его с компанией «24х7 Паноптес». Утверждается, что «Синезис» не получает оплату от КГБ или МВД, но от абонентов платформы.